Новая концепция стыда. Стыд как фильтр изменения идентичности человека

Концепция стыда дополняет уже описанную концепцию вины и обиды (М.Р. Миронова, К.А. Шишалова «Психология вины и обиды», СПб., 2023) и составляет с ней единое целое. Приступить к этому описанию мы решили с определения самого главного — отправной опорной позиции психолога в нашем подходе. По традиции, которую мы ведем от Дж.Ф.Т. Бьюджентала — американского психолога, разработавшего один из экзистенциально-гуманистических подходов в психологии, — мы называем эту позицию POU STO. Предлагаем считать нижеследующее POU STO эпиграфом ко всему тексту.

POU STO в работе психолога-консультанта в ЭГП

Основная задача психолога — профессионально и правильно понять другого человека. Профессионально — значит безопасно, правильно — значит полезно для того, кого предстоит понять.

Понять — значит, употребив все доступные внутренние ресурсы (когнитивные, эмоциональные, личностные), так отразить другого, чтобы он смог взглянуть на себя и свою жизнь более сочувственно, искренне и правдиво. И в результате нового взгляда изменить свою жизнь.

Признаком профессионального понимания является способность предсказывать реакции и поведение другого, а также совместно менять его реакции и поведение с его согласия.

Основа понимания — подробное описание. Подробное описание психологического феномена включает в себя:

• Полное описание содержания переживания— ощущения, эмоции, образы, мысли, мимика, пантомимика, словесное выражение переживания, автоматическое поведение, сцепленное с переживанием, реакции окружающих.
• Полное описание динамики переживания — событие (ситуация), послужившее причиной или триггером, порядок разворачивания переживания, стадиальность (если есть), превращения переживания (если есть), сопутствующие переживания, условия завершения, завершение переживания, формы завершения и выхода из переживания.
• Функции переживания.
• Образ переживания (отношение, статус) в культуре, субкультуре и сознании человека, который его переживает.

Актуальность размышлений над природой стыда

Стыд — явление повсеместное. Мы испытываем его много раз с разной интенсивностью в течение недели, а некоторые — и каждый день. Для кого-то это переживание настолько частое, что оно уходит в фон, перестает переживаться явно, и его можно отследить только по вредоносным последствиям. Но большинство из нас все же замечают свой стыд, переживая смущение, неловкость, или же ловя себя на том, что не хочется выходить на люди, показывать кому-то результаты своего труда, выступать перед публикой и даже узнавать о том, как кто-то делает что-то новое, яркое, важное. Стыд во многом управляет нашей жизнью, хотя бы в части того, как мы проявляемся для других, как строим образ себя, какими хотим быть, какими хотим, чтобы нас видели. Как и другие базовые переживания человеческой жизни — страх, гнев, вина, обида, радость, интерес, стыд входит составной частью почти во все сложные реакции человека на события внешней и внутренней жизни. С этой точки зрения стыд безусловно заслуживает пристального внимания со стороны практических психологов, т.к. феномен выявляется и проявляется практически на каждом сеансе. Кроме того, стыд является необходимой и неизбежной частью процесса самопознания. И соответственно, психологического консультирования. Поэтому мы считаем, что назрела необходимость в новой практичной концепции стыда, которая не сводилась бы к идее скорейшего избавления от переживания или его недопущения, а ставила бы конкретные цели в работе и давала специалистам инструмент для исследования, благополучного проживания и завершения переживания стыда.

Новая концепция стыда

Суть нашей новой концепции состоит в утверждении, что стыд — общая реакция человека на нарушение его идентичности. При этом под идентичностью мы понимаем ощущение человека «Это Я», куда входит «я такой». В идентичность входят как воспоминания, знания, оценки свои и других, так и ощущение, которое связывает огромный массив данных «о себе-в-мире» в единый образ.

Мы понимаем, что наше определение вызывает массу вопросов и возражений. Но мы вынуждены на что-то опираться, хотя бы и на такое размытое описание.

Сталкиваясь с реальностью себя-в-мире, человек может обнаружить, что его представления о себе расходятся с мнением других членов его сообщества (это чревато) или что его поведение или образ мыслей и чувств не соответствуют его собственным представлениям о себе.

Стыд — это сигнал о том, что представление человека о себе не соответствует реальности, что они неверны или неполны.

По динамике стыд — не эмоция, а боль, мучительное общетелесное переживание. Как и боль, при осознании и целенаправленной концентрации на переживании, стыд усиливается, а не слабеет, как это бывает с эмоциями.  

Сутью стыда является «шок от обнажения (обнаружения) нового про меня в присутствии кого-то или чего-то, что важно для меня (свои) и при этом больше меня (взрослый, родитель, группа, общность, идея, трансцендентное).

Ключевое слово — «новое», то, чего мы про себя не знали или не признавали. Этим новым может быть способность совершить определенный поступок (не обязательно плохой) или любые другие действия, приравненные в сознании человека к поступку: чувства, эмоции, желания, интерес, результаты деятельности. И даже ощущения. Механизмом стыда является механизм личностного расщепления, потому что стыд возникает в результате выделения в психике наблюдателя, который фиксирует расхождения между прежней оценкой себя и тем, что наблюдается в данный момент. То есть для переживания стыда необходимо, чтобы в человеке одновременно существовали «тот, кто сделал, делает» и «тот, кто наблюдает и оценивает».

При таком понимании стыда очевидно, что избежать его человеку невозможно, но, в силу важности и обязательности, необходимо научиться его правильно переносить, терпеть и разрешать наилучшим способом.

Шоковая триада

Стыд является компонентом «шоковой триады человеческой жизни», в которую входят так же вина и обида. Мы решили рассматривать все три переживания в комплексе, с чисто практической точки зрения — просто потому, что они всегда возникают вместе, если в результате действий человека в отношении себя, или других людей, или группы в целом возникает что-то новое и неожиданное, то, что расходится с ожиданиями (это происходит, как правило, при встрече с реальностью и называется экзистенциальным переживанием). Такое расхождение воспринимается как угроза жизни — физической жизни человека, его социальной жизни и его внутренней, духовной и душевной жизни. Нам кажется важным отметить этот сложный человеческий характер переживания шоковой триады, потому что мы считаем, что в случаях непосредственной угрозы жизни человеку как живому существу мы можем реагировать и как простое животное — только оцепенением, страхом или гневом (в соответствии с эмоциональным коррелятом базовой стрессовой триады — «бей, беги, замри»).

Первый этап любого из переживаний шоковой триады совпадает с рисунком протекания базовых стрессовых реакций («бей, беги, замри»), начинаясь с шока от столкновения с неожиданностью и разворачиваясь далее в зависимости от ситуации и особенностей самого человека (Порджес С. Поливагальная теория. Нейрофизиологические основы эмоций, привязанности, общения и саморегуляции, Киев. 2024). При работе с виной и обидой невозможно избежать работы со стыдом. При разворачивании стыда на какой-то стадии обязательно возникает вина, а за ней и обида.

С нашей точки зрения, шок — это момент дезориентации, возникающей, когда воспринятая реальность не совпадает с нашими ожиданиями, когда «что-то пошло не так». То есть шок является обязательным компонентом любого экзистенциального кризиса. Мы не можем точно сказать, что за чем возникает в этой триаде, но, когда мы сталкиваемся с реальностью, которая отличается от образа, запечатленного у нас в психике, мы испытываем шок от неожиданности. Это как резкая остановка. Организм на всякий случай включает базовые стрессовые реакции («бей, беги, замри»), и с ними вместе разворачивается шоковая триада переживаний, каждое из которых гораздо сложнее, дифференцированнее и эффективнее, чем базовые стрессовые реакции.

В самом грубом приближении экзистенциальный шок обиды звучит как: «другой-свой повел себя не так, как я ожидаю, не так, как должен»; экзистенциальный шок вины как: «я веду себя не так, как должно, не так как ведут себя свои»; экзистенциальный шок стыда как «я не такой, как ожидалось, я не такой как такие-как-надо».

Наверное, можно сказать, что вся шоковая триада обеспечивает нам постоянную связь с: другим (обида) — собой (вина) — потенциально идеальным образом «собой-таким-как-надо-среди-таких-своих» (стыд).

Феноменология переживания стыда

Мы около десяти лет изучали переживание стыда на специальных исследовательских семинарах вместе с группой смелых и терпеливых профессионалов-практиков. Их труд, стойкость и мужество позволили нам накопить внушительный материал наблюдений за динамикой стыда и глубоко проанализировать его функции.

Феноменологически важными для исследования переживания стыда являются:

1. Ситуации, в которых возникает и разворачивается переживание;
2. Эмоции, сопровождающие переживание;
3. Мысли, возникающие в ситуации и сопровождающие переживание;
4. Экспрессия стыда — видимые проявления, действия, поведение, которые можно отнести к переживанию стыда или которые побуждаются непосредственно переживанием.
5. Динамика переживания: развитие процесса от начала к завершению. Включая формы завершения переживания —принятие открывшегося или отказ от него;
6. Реакция значимых других на демонстрацию переживания стыда;
7. Отношение самого носителя стыда к своему переживанию;
8. Функции переживания.

1. Ситуации, вызывающие переживание стыда

В процессе исследования переживания стыда участники семинаров выделили следующие ситуации, в которых стыд возникает всегда, по-видимому, в силу своей природы:

• любая ситуация публичности,
• любая новая ситуация, в которой мои действия приносят заметный результат,
• любое творчество (авторство),
• любая новая ситуация, в которой есть риск ошибиться,
• любая ситуация с резкой сменой ролей (резкое, неожиданное расщепление),
• любая ситуация нарушения правил со стороны других — ложь, обман,
• любая ситуация невольного нарушения правил с моей стороны,
• любая ситуация очевидного несовпадения каких-либо параметров собственных поведения и внешнего облика с образцами, которые воспринимаются как «правильные» или «обычные, нормальные»,
• любая ситуация очевидного несовпадения каких-то параметров поведения и внешнего облика с такими же параметрами группы, куда мне очевидно «не вписаться», хотя речь не идет о неправильности (верзила в группе малышей, например),
• любая ситуация, в которой предполагаются те, ради кого совершаются действия, кто будет оценивать или использовать результаты.
• вообще любая ситуация сравнения,
• любая ситуация непонятного человеку игнорирования или отвержения со стороны других людей,
• любая ситуация нарушения обещания, в том числе и тех, которые давались невольно и неосознанно,
• любая ситуация обнажения, в прямом и переносном смысле, когда становится явным то, что до этого момента было скрыто,
• потенциальная возможность быть замеченным, проявленным (стыд до),
• любая ситуация, когда кто-то стыдит, делает замечания,
• любая ситуация, где используется категория уместности или неуместности,
• любая ситуация, включающая множество правил (например, правила дорожного движения),
• любая ситуация, в которое поведение осуществляется в соответствии с моими сокровенными ценностями или чаяниями (таким образом они становятся явными),
• любая ситуация, в которой результат действия вносит вклад в самооценку (меняет мое представление «я-такой»).

Атрибуты ситуации, вызывающей стыд

Список ситуаций, по-видимому, можно продолжать еще долго. Но объединяет все эти ситуации то, что они связаны:

• с неожиданностью;
• с обнажением чего-то, что раньше было скрыто (тело, чувства, мысли, желания, мотивы, действия);
• с видимым проявлением жизнедеятельности или деятельности человека, которые он может присвоить, назвать своими;
• с наличием реальных или воображаемых важных свидетелей (обладающих статусом «такой-как-я-хороший»).

Как нам кажется, суть стыдной ситуации — обнажение части идентичности, с которой человек не знаком или которую скрывает почти до уровня вытеснения. Незнакомое может быть давней частью личности, которая не проявлялась, не попадала в зону внимания или скрывалась — от других и от себя. Незнакомое также может быть и действительно новой, только что обретенной частью идентичности (новым результатом, новыми возможностями, чувствами, мыслями и т.п.). В число таких новостей попадает и все, что делает человек и выносит на всеобщее обозрение, включая в число зрителей и оценщиков, и себя, и трансцендентное. Это, очевидно, новое, потому что изнутри и снаружи абсолютно все видится по-разному, даже если существует давно и давно рассматривается, но с одной стороны.

Неожиданность. Наш организм, психика настроены уделять особое внимание любым новым элементам окружающей и внутренней действительности. Новое — потенциально опасно, внезапное новое опасно вдвойне. Внезапное новое автоматически требует особого внимания и мобилизации ресурсов на всякий случай — именно поэтому, на наш взгляд, запускается базовая стрессовая реакция, включающая шок.

Обнажение — это, как правило, состояние внезапной утраты защиты и уверенности, т.е. ощущение незащищенности и некоторой незнакомости части, которая выставлена на обозрение. Каждый может вспомнить свою реакцию внезапного стыда, когда обнаруживается, что у вас задралась деталь одежды, и окружающие видят то, что вы не планировали им показывать. Причем, что интересно, стыд будет примерно одинаков, если задралась верхняя одежда, под которой все пристойно или если задралось одеяние, открывающее интимное предметы туалета. В первый момент реакция будет одинаковая — это реакция на обнажение в целом. Естественно, обнажение бывает не только физическим, под эту категорию подпадает внезапное раскрытие нашего свойства, любой черты. Даже если кто-то неожиданно разглядел цвет или разрез наших глаз и восхитился ими вслух, мы тоже будем испытывать неловкость или даже стыд.

Принято считать, что «обозрение», которому подвергается внезапно обнаженная часть, должно быть реальным и всеобщим, но физическое наличие зрителей с определенного возраста не так важно, мы вполне в состоянии представить себе их реакцию (чаще с перебором).

Видимость проявлений нашей жизнедеятельности и деятельности — это особый, очень интересный феномен, который заслуживает пристального, специального изучения. Дело в том, что мы, похоже, фоново считаем себя «невидимыми» — то есть уверены, что наша внутренняя жизнь никак не проявляется вовне, если мы этого не захотим. Скорее всего, проявлением этого же феномена, является убеждение в том, что близкие, «свои», способны понять нас без объяснений просто потому, что мы этого хотим. Эта странная ошибка является причиной множества конфликтов, в семейной жизни, например. Стыд возникает тогда, когда мы внезапно обнаруживаем, что видимы и не контролируем это. Причем элемент внезапности присутствует даже тогда, когда мы намеренно демонстрируем результаты своей деятельности, например, при публичных выступлениях, или при публикации текстов, или на выставке своих творческих работ. Мы практически всегда ошибаемся в ожиданиях относительно реакций важных свидетелей.

Обязательное присутствие важных свидетелей при возникновении стыда, скорее всего, связано с тем, что изначально стыд формируется при оценивающих реакциях окружающих. Смысл этого оценивания — создать образ «такого Я» и «не такого Я», «такого» и «не такого» человека. Хотелось бы написать «правильного» и «не правильного» - но это не совсем верно. Стыдливость начинает формироваться в возрасте, когда ребенок еще не может адекватно формулировать правила, да и взрослые вокруг него предпочитают пользоваться очень расплывчатыми понятиями, не всегда относящимися к правилам: «это стыдно», «так нехорошо», «это плохо», «так не делают». Эти высказывания просто обозначают недовольство говорящего, его несогласие с поведением другого человека. Содержание этих высказываний как правило нужно очень долго объяснять, привязывая к конкретной ситуации, конкретным действиям, конкретным правилам. Чем стабильнее ситуация, в которой растет ребенок, тем меньше нужны такие объяснения, и тем больше он усваивает, просто копируя поведение взрослых. А взрослые, в свою очередь, одобряют или не одобряют его поведение. Более того, близкие взрослые «делятся» с ребенком собственным стыдом по поводу его действий, через механизмы отдельности-но-связанности (эмпатию, например). Самое главное, что должен усвоить ребенок — быть «не таким», делать «не так» — опасно. Вообще ребенок поначалу не делает этических выводов, он оценивает себя в отношении значимых взрослых — для его выживания необходимо, чтобы значимые взрослые оценивали его как «такого», «своего». Для ребенка «стыдно», «плохо», «не так», безусловно, равно «опасно». «Я не такой» для ребенка означает: «меня не будут любить, обо мне не будут заботиться, меня изгонят, и я умру». «Стыдно» с какого-то момента переживается как «смертельно опасно».

Итак, атрибутами ситуации, в которой возникает стыд, являются неожиданность, обнажение, видимость, наличие свидетелей.

2. Эмоции в момент возникновения стыда

Центральная эмоция переживания стыда в момент его возникновения — ужас, интенсивность которого вызывает боль. «Ужас-как-стыдно» — это одновременное переживание двух разных ужасов:

• Ужас перед внутренним «чужаком». Чужак — это «тот-кто-как-я-но-не-я», тот, кто может захватить мое тело, тот, кто может уничтожить меня и занять мое место. Чаще всего с таким ужасом, но уже в разбавленном виде мы встречаемся, когда боимся сами себя, своих эмоций, желаний, поведения.
• Ужас перед тем, что окружающие сочтут меня чужаком и уничтожат.

«Ужас-как-стыдно» — это ужас смерти, причем это может быть как смерть самого носителя идентичности, так и убийство чужака. Если рассматривать суть переживания стыда с такой позиции, то понятна, во-первых, его сила и общетелесный характер, а во-вторых — категорически неуловимый и как бы бессодержательный характер самих эмоций. Наша физиология не допускает длительного переживания ужаса смерти, поэтому сознание всегда старается соскользнуть с этого переживания на какие-то более выносимые — тревогу, страх, вину. И физическую боль.

Как и любое экзистенциальное переживание, связанное с ощущением реалистичной и немедленной угрозы жизни, переживание стыда в динамике представляет собой качели между страхом и гневом. То есть несколько переходов от дорсального состояния «замирания», к симпатическому состоянию «бей-беги» (Порджес С. Поливагальная теория. Нейрофизиологические основы эмоций, привязанности, общения и саморегуляции, Киев. 2024). Соответственно, в палитре переживания стыда можно найти все виды страха, все виды гнева и, как результат, практически все виды дезориентации, связанные с быстрой сменой пассивной и активной позиции, а также с истощением ресурса.

Необходимо отметить, что любая ситуация, предполагающая такие качели, или, скажем более осторожно, большинство таких ситуаций связаны с экзистенциальной данностью «возможность выбора». При этом не всегда понятно, кто выбирает, но сделанный выбор практически всегда ощущается как мой выбор, я-выбор. По крайней мере, в самом начале. Через некоторое время включаются механизмы психологической защиты, начинаются процессы самооправдания, отказа от субъектности, передачи авторства. То есть происходят многократные и многообразные попытки превратить экзистенциальный кризис в локальный.

3. Мысли, характерные для переживания стыда, в момент возникновения

• «Это не я».
• «Неужели это я?»
• Любые ругательства в свой адрес, чаще всего обобщенные, бессодержательные, никак не привязанные к ситуации. Часто используется обсценная лексика, богохульства.
• «Все кончено», «только умереть», «это навсегда», «провалиться сквозь землю».
• Возможно, яркие картинки, иллюстрирующие сцены самоубиения, часто жестокие и кровавые.
• «Какой позор!», «Какой стыд», «Не отмыться».
• «Как теперь жить?», «Что делать?»
• «Надо спрятаться, уйти, чтоб никто не видел».
• И другие подобные.

4. Экспрессия стыда

Как и другие переживания, связанные со стрессовыми реакциями, экспрессия стыда включает выраженные вегетативные проявления (покраснение, бледность, пот, озноб или жар), реакции со стороны кишечника (расслабление) и мышц (онемение, дрожь).

Но для стыда все же характерно покраснение, которое невозможно контролировать, про которое говорят: «пылает лицо», «уши горят», «залился краской». Видимо, это связано с резким скачком давления и притоком крови к голове. Возможно, избыток крови необходим для экстренного решения множества сложных задач, связанных с определением угрозы идентичности («я-не-я?») и принятием решения в отношении нее.

Мимика и пантомимика стыда неоднозначны и противоречивы, видимо, потому что человек сразу же расщепляется и попеременно выдает экспрессию расщепленных частей. Неадекватная улыбка, ухмылка, мимика смущения (опускание глаз, отворачивание лица, напряженная улыбка), все, что касается попыток скрыться (закрыть лицо, сгорбиться, свернуться внутрь, вокруг живота), попытка прикинуться беспомощным или мертвым (детская мимика, застывшее лицо, беспорядочные жесты), мимика отвращения. Дрожь, сдавленные, незаконченные жесты. Выраженные реакции на невыносимую боль: стоны, поза эмбриона, выкручивание суставов, заламывание рук.

К экспрессии стыда можно отнести импульсивное самоповреждение, стремление причинить себе боль, нанести себе вред. Человек в таком состоянии бьет себя по лицу и телу, рвет на себе волосы, колотится лбом в стену, старается сильно удариться. Бывают и менее явные формы причинения себе боли — щипки, стискивание кулаков до врезавшихся ногтей, царапанье. Скорее всего, это связано с тем, что физическая боль является антагонистом душевной, психической и позволяет прийти в себя за счет дополнительной мобилизации организма.

5. Отличия экспрессий стыда, гнева и вины

Мы часто путаем выражение стыда и вины, в основном, потому что оба переживания связаны с попыткой спрятаться, скрыться.

Экспрессии стыда и вины похожи по нескольким причинам.

• В начале и стыда, и вины лежит стрессовая реакция замирания и связанное с ней дорсальное состояние (Порджес С. Поливагальная теория. Нейрофизиологические основы эмоций, привязанности, общения и саморегуляции, Киев. 2024; Бессел Ван дер Колк «Тело помнит всё»). Соответственно, очень понятно желание человека растормошить себя, оживить, что порождает беспорядочную жестикуляцию, мелкие движения руками, ногами, корпусом, шеей. Все они направлены на то, чтобы расслабиться, снять фиксированную позу замирания.
• Стыд, как и вина, относится к непереносимым переживаниям, поэтому мы стараемся как можно быстрее прекратить их. Отсюда стремление причинить себе физическую боль, которая отвлекла бы нас от переживания душевной боли. Используются также другие способы отвлечься и перестать переживать, в частности, перестать слышать то, что неприятно (жест «закрыть уши»), перестать ощущать вообще (отсутствующая мимика, неподвижное лицо и тело), любая гиперстимуляция, в том числе, веществами, запредельными физическими нагрузками, и так далее.
• И стыд, и вина связаны с качелями между дорсальным и симпатическим состоянием, то есть между стрессовыми реакциями «замри» и «бей-беги». В результате, экспрессия этих переживаний противоречива, соответствуя актуальному положению качелей.

Как различить эти переживания? Необходимо отметить, что у стыдящегося человека кровь приливает именно к голове, видимо, именно там требуется основная мобилизация. Руки и ноги при стыде чаще всего холодные и неподвижные. В этом кардинальное различие экспрессии стыда и гнева. При гневе горячими становятся и ноги, и руки.

При переживании стыда шея уходит в плечи, в отличие от переживания вины, когда шея открыта и словно подставляется под удар.

Экспрессия вины рассчитана на того или тех, перед кем мы виноваты. Стыд не предполагает никаких реакций от свидетелей, кроме уже полученных или воображаемых. Стыд не требует искупления и возмещения ущерба.

Наблюдать стыд в отрыве от вины удается достаточно редко, потому что и стыд, и вина связаны с видимыми результатами поведения. Но все же стыд бывает и без вины. В основном, это:

• авторский стыд, который связан с видимым результатом деятельности, и
• «рефлексивный» стыд от обнаружения в себе прежде незнакомых элементов — желаний, мотивов, сил.

6. Динамика переживания стыда

Необходимо напомнить, что мы понимаем переживание как многофазный процесс, возникающий при взаимодействии человека с реальностью, направленный на познание реальности и самого переживания, которое завершается изменением системы конструктов Я-и-Мир и разделением этих изменений с другими «своими» людьми. С нашей точки зрения, такое переживание является полноценным экзистенциальным кризисом, потому что при столкновении с реальностью человек неминуемо сталкивается и с тремя базовыми экзистенциальными данностями — «конечность», «телесность/укорененность», «отдельность-но связанность».

Очень схематично динамику переживания собственно стыда можно описать как следующую цепочку.

Первый этап. Шок и качели стрессовых реакций

1) При обнаружении «стыдного»: испуг, который быстро сменяется ужасом и дальнейшим состоянием шока со всеми вытекающими последствиями, то есть дезориентацией, застыванием, растерянностью, сдавленностью, искажением когнитивных процессов. На психологическом плане шок выражается желанием исчезнуть, не быть. Можно считать это желание психологической формой стрессовой реакции «замри».

2) Естественным выходом из такого состояния является смена стрессовой реакции «замри» на «бей-беги», соответственно, ужас сменяется отчаянием и гневом.

3) Какое-то время сохраняются качели между этим двумя состояниями, потом эмоции начинают приобретать менее катастрофический характер и, соответственно, возникает удивление, недоумение, злость, обида, ощущение уязвимости, переживание горя, разочарования. В этот момент к переживанию подключается мышление, и человек начинает анализировать произошедшее и лихорадочно искать способ вернуть все назад. До этого момента включительно динамика переживания стыда очень напоминает динамику переживания первого этапа вины и обиды.

Второй этап

Когда шок более-менее заканчивается, разворачивается первый экзистенциальный кризис принятия произошедшего как результата своих действий (мое-не мое; я-не я). Под действием понимается кроме собственно действий все, что касается проявлений собственной жизнедеятельности: нахождение в определенной точке пространства, обладание определенной физической и химической формой, желания, мысли, потребности.

Первый экзистенциальный кризис по большей части представляет собой столкновение с данностями конечности и телесности — то есть внезапное и реалистичное ощущение обладания телом со всеми его проявлениями и острое ощущение обрыва, окончания всего, что было до этого момента.

Далее процесс может пойти двумя путями.

Первый вариант. Осознание участия и отказ от действия

Человек может отказаться принимать случившееся результатом своих действий, и тогда его действия будут направлены на отделение от себя событий, претензий, реакций и переадресацию их кому-то или чему-то другому. Например:

• «Вы вовремя не оплатили счет» — «Приложение банка было отключено».
• «У вас здесь грязно» — «А это не мой кабинет».
• «У вас очень резкие духи» — «Это не духи, это я только что из парикмахерской».

Эти действия отделения от себя результатов произошедшего очень похожи на оправдания вины, но по сравнению с виной они существенно глубже или, если можно так выразиться, первичнее. Потому что при оправдании виноватый все же признает эти действия своими. А при отказе признания авторства и субъектности человек отрицает свое участие в случившемся, и стыд, едва начавшись, сворачивается: «Сигнализация сработала не штатно», — решает организим. «Это не я», — решает человек. Потому что человек отказывается не от действия и его результата, а от идентичности, связанной с этими действиями, от части себя.

Можно сказать, что примерно в этот момент, а скорее вокруг этого момента происходит то, что называют расщеплением личности.

Второй вариант. Осознание участия, расщепление и признание авторства

Если же я признаю свое участие в произошедшем, то дальше разворачивается процесс стыда. А именно — второй экзистенциальный кризис, который в основном связан со встречей с данностью «отдельность-но-связанность» и данностью «возможность действовать-не действовать». Происходит это в форме сравнения себя с категорией «все-наши-как-я» или в современном прочтении — с «нормальными» — и признание субъектности и авторства. Например:

• Вы вовремя не оплатили счет. — Ох, я действительно забыл;
• У вас здесь грязно. — Надо же, я не замечала;
• У вас очень резкие духи. — Ой, наверное, переборщила».

В этот момент первый мучительный испуг превращается в полноценный стыд, который сопровождается ощущением собственной неуместности, плохости, неправильности, страхом исчезновения, одиночества, в результате исключения из числа «всех-наших-как-я» или «нормальных», желанием исчезнуть, провалиться сквозь землю, сгореть дотла. Затем это переживание сменяется отчаянием, ощущением огромной потери, нежеланием жить дальше. И в конце — ощущением, что нечего терять. Этот процесс можно сравнить с ураганным истощением, в конце его есть только ощущение опустошенности, усталости и безнадежности (к счастью, обычно только в области, непосредственно связанной с конкретным поступком). В этот момент истощается потенциал психологических защит, и мы готовы признать, что случилось что-то непредвиденное, не то, что мы хотели, не то, что мы планировали, не то, что происходило всегда. То есть этот момент является прекрасной стартовой площадкой для того, чтобы на выжженной дотла почве рождалось что-то новое.

Третий этап. Исследование новой идентичности, принятие решений, интеграция или отказ

Представляет собой развернутый третий экзистенциальный кризис смены идентичности или процесс принятия стыда.

1) Начинается этот этап с нелестных определений в свой адрес, например:

• Вот я балда безответственная, нечего сваливать на банк;
• Дожили, ну я и слепая курица, под носом грязи не вижу;
• Хватило же ума на прием к врачу надушиться!

2) В процессе ругани в свой адрес человек выделяет ту область себя, ту часть, ту идентичность, к которой относится его переживание стыда. Он таким образом описывает ту часть своего Я, которая в результате неправильного, неожиданного или нового поведения стала явной, видимой для него и для других.

3) В норме, пережив стыд, человек обдумывает ситуацию и принимает какие-то решения. Процесс принятия решений можно назвать промежуточно-тренировочным моментом перед отказом от старой идентичности и принятием новой, или, при другом развитии событий — перед отказом от новой идентичности и возвратом к старой.

Сами по себе решения, которые приходят в голову человеку в этот момент, как правило, не отличаются логичностью или разумностью и носят все признаки «сценарных» решений по Эрику Берну. Они обычно категоричны, просты, включают такие слова как «всегда», «никогда», «ни за что» и т.п. Например:

• Все, теперь за ЖКХ только оплата вперед;
• Все, перед приемом — уборка;
• Парфюмом больше не пользуюсь.

4) Через некоторое время, попытавшись претворить эти решения в жизнь, человек сталкивается с немалой затратностью изменений. Помня о пережитом стыде, в норме человек пытается изменить сначала свою жизнь, а потом и себя для того, чтобы больше не переживать этих жутких эмоций. Очередность изменений в себе или в жизни зависит от человека и от условий, в которых он живет. Как правило, мы все идем по пути наименьшего сопротивления, меняя то, что легче поддается изменению, а не то, что нужно было бы изменить. Категории «легче» и «труднее» безусловно индивидуальны. В конечном счете, испытав стыд, человек меняет себя и свою жизнь так, чтобы по возможности избежать в будущем этих тяжелых переживаний. Эти изменения необязательно должны быть глобальны. Иногда они довольно мелкие. Но все равно существенно облегчают нам жизнь. Например:

• Вы вовремя не оплатили счет. — Простите, я действительно забыл, я иногда бываю очень забывчив. Или — Знаете, теперь я всегда буду платить вперед, мне не нравится моя забывчивость.
• У вас здесь грязно. — Действительно, я иногда совсем не обращаю внимания на пространство, в котором работаю. Или — Да, вы правы, стоит по-другому относиться к своему помещению.
• У вас очень резкие духи. — Простите, если это вам мешает, я вправду могла переборщить. Или — Да, стоит перестать пользоваться парфюмом днём.

Успешное разрешение третьего экзистенциального кризиса (расширение идентичности или отказ от новой идентичности, изменение системы конструктов Я-и-Мир), на наш взгляд, и является естественным выходом из стыда.

7. Реакция значимых других на демонстрацию переживания стыда

Важные авторитетные свидетели могут существенно повлиять как на динамику стыда, так и на силу его проявления. Их реакция во многом «зашита» в этапы переживания стыда — как образы «настоящих людей» или «тех, кто изгонит меня» и т.д. Мы уже упоминали о важности периода в детстве, когда закладываются нормы стыдливости и формы, которые она принимает. В те времена их формируют родители и близкое значимое окружение, позже — они же в интероецированном виде или другие важные значимые фигуры. Подробно эти воздействия можно описывать бесконечно, как бесконечно можно анализировать влияние на стиль переживания родителей, детства, близкого и далекого социума, воображения и т.п. Пока просто упомянем, что это важно, и об этом нужно спрашивать у клиента на консультации.

8. Отношение самого носителя стыда к своему переживанию

Этот пункт не требует подробного описания, но обязателен в работе. Множество людей стыдятся самого факта стыда, считают стыд признаком незрелости личности. В Сети и научном сообществе бродит еще довольно всяких странных концепций, подводящих базу под основную идею о том, что стыд только мешает и от него надо избавляться как можно скорее. При негативном отношении человека к стыду динамика переживания нарушается, а главное, исследовать его гораздо труднее, так как очень много усилий человек тратит на то, чтобы его не замечать, скрывать, подавлять и вытеснять.

9. Функции переживания стыда

На наш взгляд, основная функция стыда состоит в том, чтобы гарантированно привлечь внимание человека к тому новому, что он сам в себе обнаружил или что было раскрыто с помощью других людей. Привлечение внимания необходимо для того, чтобы решить, что делать с этим заново открытым дальше: оставить или отказаться. Таким образом, стыд, как и боль, выполняет сигнальную функцию, обращая внимание человека на изменение содержания реального Я. Стыд насильно сталкивает нас с реальностью нашего существования в мире людей, в который вписан каждый из нас. Это крайне важно, потому что, игнорируя новое или незамеченное старое, человек по определению находится в опасности. Именно для этого, на наш взгляд, переживание стыда оформлено настолько ярко. По силе оно часто равнозначно приступу боли и ужаса, проигнорировать которые просто невозможно.

Как и любое древнее образование психики, стыд задействован во множестве процессов внесознательной регуляции поведения отдельного человека, а также используется как инструмент целенаправленного воздействия на себя и на других. При этом уловить, зачем нам стыд в каждой конкретной ситуации, довольно сложно хотя бы потому, что наблюдать за болью способен не каждый, а именно это требуется от человека, который хочет понять, о чем сигнализирует конкретный стыд. Это можно расценить как еще одно свидетельство «связанности», принципиальной несамодостаточности отдельного человека, его зависимости от других людей. Свидетели стыда, как правило, не только хорошо понимают, чего стыдится человек, но и активно ему это объясняют.

Кроме того, стыд, как и боль, довольно легко приобретает самостоятельное течение — «отцепляется» от причины и «приклеивается» к ситуации или каким-то еще внешним параметрам реальности, как внешней, так и внутренней (при звуках бормашины, например, большинство людей начинают испытывать физический дискомфорт). Организм как бы наперед маркирует потенциально болезненные ситуации.

Иногда психика может «отцеплять» переживание от причины и оставлять существовать отдельно, как свободно плавающий буй. Место примерно обозначено, а изыскания можно провести тогда, когда появятся ресурсы. Так происходит с виной и обидой, и точно так же используется стыд. Игнорировать такие «отметины» или «флажки» невозможно в силу интенсивности и болезненности переживания, соответственно, есть некоторая уверенность, что к важной информации человек рано или поздно вернется или обратит внимание на потенциальную опасность.

Наверное, механизм и формы такого разделения причины переживания и самого переживания сложнее, но пока достаточно, что мы его понимаем и всегда готовы предположить, что переживание может быть отсоединено от ситуации, в которой оно возникло. В конце концов, именно в этом состояла одна из первых гениальных догадок Зигмунда Фрейда — что переживание, особенно болезненное, может не относится к актуальной реальности, а быть связано с событиями далекого прошлого.

Но функции стыда, конечно, не ограничиваются одной сигнальной.

Мужественные участники семинаров, посвященных исследованию стыда, на протяжении многих лет создавали списки возможных функций стыда. Приведем пример такого списка из семинара 2019 года.

Я испытываю стыд, чтобы:

•        обеспечивать себе регресс, чтобы упростить ситуацию;

•        не выпасть из группы и показать себя своим;

•        выпасть из группы и показать, что у меня другие ценности;

•        заменить гнев;

•        стимулировать ответственность;

•        заменить ответственность стыдом;

•        чтобы начать действовать (стимул);

•        чтобы не начинать действовать (стоп-сигнал);

•        заметить себя;

•        жалеть других, которые стыдятся;

•        подготовиться к смерти;

•        чувствовать жизнь через боль;

•        охранять свою уязвимость (не дать ударить по больному);

•        почувствовать, что мое/не мое;

•        почувствовать, это я/не я;

•        иметь противоядие от тоски и депрессии;

•        иметь толчок для изменений;

•        генерировать энергию;

•        тормозить генерацию энергии;

•        обеспечить границы интимности;

•        регулировать плавность движения и изменений.

Даже из этого небольшого перечня можно выделить несколько групп функций:

1. Сигнальные (вариации основной функции) — резкий сигнал о том, что происходит что-то важное, касающееся идентичности человека. Например:

• новая способность, новое умение могут создавать потенциальную опасность для зон интимности или уязвимости;
• окружающие дают новые оценки человеку;
• меняется обстановка в группе;
• человек делает что-то, чего он от себя не ожидал
• и т.п.

Любое новое потенциально опасно и требует немедленного и пристального внимания.

2. Флажковые — обозначение ранее выявленных, опасных для идентичности, действий и переживаний. Механизм тот же, который напоминает нам о том, что нельзя касаться открытого огня и пытаться залезть пальцами в розетку. Сильные болевые ощущения, пережитые в прошлом, маркируют объекты внешней и внутренней реальности как недопустимые, опасные.

3. Энергетические— используется потенциал пикового переживания. Обычно применяется как кнут или как гиря на ногах, то есть как газ/тормоз. Очевидно, что это дорогие источники энергии, и часто к ним прибегать нельзя. В этом стыд очень напоминает боль: боль тоже является прекрасным стимулом и тормозом, но так же энергетически затратна, плохо дозируется и вызывает привыкание.

4. Инструментальные — средства воздействия на себя и других: стимуляция, устрашение, манипуляция другими через эмпатическое сопереживание, замещение других пиковых переживаний, универсальная замена действию, универсальное наказание и самонаказание.

5. Трансцендентные— стыд заставляет человека сравнивать свой новый образ (с новыми элементами идентичности) с каким-то заранее заданным или абсолютным образцом «хорошего Я», который находится где-то внутри или вовне, мы не знаем. Ближе всего этот образец описывается понятиями «образ Божий», «неоскорбляемая часть души» М.М.Пришвин «На перепутье».), совесть. Можно сделать предположение, что стыд обеспечивает нам связь с личным и коллективным бессознательным.

В работе с конкретным человеком задача определения функции его переживания, пожалуй, самая важная. Фактически функция — отправная точка для эффективного анализа и создания мотивации на изменение.

Механизм осуществления стыда

Мы считаем, что стыд становится возможен благодаря феномену расщепления личности. Мы вынуждены использовать этот термин, потому что он очень точно отражает сам процесс. Этот же термин используется для обозначения класса психических заболеваний (диссоциативных расстройств), но сам по себе механизм расщепления гораздо шире любой патологии и является, на наш взгляд, нормальным процессом адаптации и одним из механизмов психологической защиты, таким же, как подавление, вытеснение и т.д.

Точного определения расщепления личности нет и быть не может, потому что это метафора, художественное описание процессов, которые мы предполагаем, но практически никогда не можем наблюдать непосредственно. В редких случаях человек может без посторонней помощи ощущать смену расщепленных частей внутри себя. Например, когда приходит на работу и «надевает» на себя профессиональную роль. Роль, конечно, не надевается сверху, а извлекается изнутри, но это вопрос сложный и обсуждения практически не выдерживающий — уж очень разные у нас представления о наших частях и о самом процессе «расщепления». Тем не менее психологи вынуждены пользоваться этим понятием, потому что вполне очевидны последствия «расщепления», их можно наблюдать и описывать.

Мы дадим рабочее определение этому процессу, которым будем в дальнейшем пользоваться.

Мы будем называть расщеплением такое состояние психики, при котором внутри одного человека возникает диалог его частей. Для того чтобы такой диалог был возможен, части, которые в дальнейшем мы будем называть «персонажи», должны обладать некоторой субъектностью, то есть потребностями, способностью сообщать об этих потребностях и возможностью определенным образом влиять на эмоциональное (и не только) состояние целостного человека, которого мы в дальнейшем будем называть «носителем».

Все эти понятия — диалог, персонаж, субъектность, влияние — требуют пояснения, но не в этой короткой статье.

Как ни странно, стыд — одно из самых целостных обобщенных переживаний — становится возможным только в том случае, если человек способен на расщепление. Для переживания стыда необходимы как минимум три персонажа: «тот, кто делал», «тот, кто принял сигнал об изменении» и «тот, кто решает, оставлять новую идентичность или отказываться от нее».

Пространственно-временные континуумы стыда

Мы долго придумывали название для проявлений стыда, которые собираемся описать ниже. И в конце концов остановились на слове «континуум», потому что этот термин точнее всего описывает огромность феномена стыда, множественность его проявлений и его очевидную связь с пространством и временем.

Феноменологически стыд можно разделить на две крупные категории: стыд, который возникает после случившегося — раскрытия и обнажения результатов взаимодействия человека с внешней реальностью (поступка, слов, разговора с другим человеком, проявленного переживания, результатов деятельности, и т.п.), и стыд, существующий до случившегося — то есть до осуществления реального действия — на стадии замысла и даже на стадии желания, то есть во внутренней реальности человека. Такой стыд мы часто путаем со страхом и неуверенностью, что неудивительно, потому что именно их он и вызывает.

Необходимо помнить, что разделение реальности на внешнюю и внутреннюю для современного человека достаточно условно, хотя вполне осязаемо. Это парадокс, присущий, видимо, всей психике человека. Благодаря когнитивным процессам психики отдельного человека, а также культуре и цивилизации, мы запечатлеваем внешнюю реальность внутри себя, строим систему конструктов Я-и-Мир, на этом основании формируем образ будущего и живем в смешанной реальности окружающего мира и наших представлений об этом мире.

Базовой коренной формой стыда является стыд после случившегося. Стыд до случившегося формируется вследствие опыта многократного переживания стыда после и является во многом результатом работы воображения. Поэтому основное внимание мы будем уделять стыду после случившегося. Если человек сумеет изменить отношение к стыду «после», то стыд, предваряющий действия, ослабнет сам по себе в силу изменения жизненного опыта (см. статья про веросложение). 

Можно сказать, что стыд после случившегося можно отнести к феноменам поведения и деятельности, а стыд до случившегося — к феноменам веры или эффектам проявления психического процесса веросложения. А переживание одно.

Возникновение пространственно-временных континуумов стыда

Каждое из этих событий расценивается нами как стыдное, потому что неоднократно в прошлом мы встречались с тем, что люди, совершающие такие поступки, оцениваются окружающими как плохие. А быть плохим — это бьет по нашему образу «хорошего Я». Избавиться от оценивания любого характера мы не можем, как бы мы ни хотели и как бы ни пропагандировался безоценочный взгляд на вещи. В детстве оценки взрослых — это необходимый ориентир в формировании сложнейшего понятий «человек», «правильный человек», «человек такой, как надо», «правильное действие», «хорошее поведение» и других основополагающих описаний мира и человека. Оценки создают массив данных, позволяющих ориентироваться в десятках тысяч сложных, неоднозначных ситуаций, но при этом содержат бессчетное количество причин для переживания себя хорошим и плохим, а значит, и для переживания стыда.

Можно схематично объединить причины стыда «после» в группы:

• я сделал плохо, значит, я плохой;
• я хотел плохого, значит, я плохой;
• я привлек внимание, значит, меня видели плохим.

Несмотря на огромное количество оценок, полученных нами от окружающих или благодаря им, у каждого из нас есть возможность посмотреть на себя с разных сторон, а значит, всегда есть возможность оценить любое наше действие как плохое, испытать вину, а вслед за ней при мысли о том, что это может раскрыться, испытать и стыд. Хотя порядок переживаний может быть разным. Иногда это вина-стыд-обида (ошибся — виноват, стыдно, почему мне не сказали, что здесь такие правила, обидно), иногда обида-стыд-вина, а бывает даже радость-стыд-вина-обида. Например:

— Ты зачем градусники вразнобой положила в обработку? Нам же теперь неудобно доставать.

— Извините, пожалуйста. А как надо? (вина)

— Все в одну сторону, стыдно этого не знать, столько времени работая на отделении. (автоматический стыд)

— Извините, я не знала, первый раз слышу. (обида)

Та же ситуация, только с другой стороны, может обеспечивать другой порядок переживания в шоковой триаде.

— Почему опять все вразнобой? Я же просила! Что за идиоты тут работали?! (обида)

— Это я так положила.

— Ой…, вырвалось. (стыд)… Извини, я не тебя имела в виду. (вина)

Обращаем внимание читателей на то, что вербальная экспрессия стыда очень ограничена и представлена всего несколькими словами: «стыдно», «неловко», «неудобно», «нехорошо». Стыд вообще словами выражается редко. Для этого нужно, чтобы были силы и готовность говорить, что встречается нечасто при шоковых переживаниях.

А вот более экзотический стыд, который начинается с радости.

— Смотри, какой гриб огромный! А земляники сколько! И с погодой повезло! Красиво, правда? (радость)

— Красиво, ага. А я в травме сижу с гипсом. И кондиционера здесь нет.

— Ой, неловко получилось… (стыд)… Я не знал, прости (вина) …Что ж ты сразу не сказал? Я тебе уже успел 15 фоток отправить. (обида).

Практически любое действие, результат которого не совпадает с нашими ожиданиями от себя, независимо от того, хуже он ожидаемого или лучше, вызывает у нас переживание стыда «после», если результаты этого действия или мы сами неожиданно становятся видимыми для других и подвергаются оценкам.

Очевидно, что стыд «до» у взрослого человека формируется примерно тем же способом, надо просто добавить потенциальности (основанной на жизненном опыте) к каждому проявлению активности, субъектности и даже жизнедеятельности:

• я делаю (не делаю), значит, я могу быть плохим;
• я хочу (не хочу), значит, я могу быть плохим;
• я могу, значит, я могу быть плохим;
• меня могут увидеть, значит, могут увидеть меня плохим.

Нетрудно заметить, что эти четыре вида активности или жизнедеятельности полностью описывают и нашу систему интенциональности (Дж.Ф.Т.Бюдженталь, Искусство психотерапевта СПб. 2000, сайт), и систему конструктов Я-и-Мир, и нашу жизнь в целом. На наш взгляд, нет такого видимого или невидимого движения, побуждения, мысли, желания, которые бы не могли вызвать стыд, даже не будучи реализованными. Это еще раз обращает нас к вопросу о функции стыда в нашей жизни. Феномен настолько всепроникающий просто обязан быть наделен фундаментальными и многообразными функциями.

Формы переживания стыда

К стыду можно отнести не только собственно мучительное, болезненное и безвыходное общетелесное переживание, которое мы и называем стыдом, но и другие его формы — смущение, неуверенность и страх проявиться (авторский стыд), а также нездравые стыдливость и застенчивость. Подробно описывать эти формы мы здесь не будем, но упомянуть их очень важно, потому что наличие таких свойств и алгоритмов поведения у человека может считаться указанием на нарушенное течение стыда.

Разновидности стыда

С точки зрения практики психологического консультирования полезно было бы выделить подвиды или разновидности переживания стыда:

• Публичный— возникающий в ситуации прилюдного невольного нарушения правил или раскрытия скрываемого нарушения правил.  Самый известный и пугающий — стыд публичного обнажения того, что ранее было скрыто. Тяжелее всего переживается обнажение неприглядного, осуждаемого, условно или безусловно плохого. Список этого неприглядного во многом зависит от принятых в сообществе правил, культуры, личных моральных качеств и требований к себе. Фактически публичный стыд так или иначе присутствует в любом переживании стыда, хотя бы в форме воспоминания или воображения.
• Внутренний— возникающий вследствие расщепления. Эта разновидность стыда возникает автоматически при любом, особенно новом, расщеплении. Резкое возникновение внутри человека нового персонажа автоматически вызывает реакцию стыда разного рода интенсивности. Особенно сильный стыд возникает тогда, когда человек-носитель обнаруживает, что уже некоторое время действует не сам по себе, а из какого-то персонажа. Например, человек смотрит фильм и вдруг обнаруживает в себе сочувствие к самому гнусному действующему лицу.  Или на деловой встрече мы неожиданно обнаруживаем себя оживленно обсуждающими совершенно не деловые вопросы, которые никогда не были нам интересны. Особенно силен внутренний стыд, когда нам не нравится наш новый персонаж.
• Воспринятый — интроецированный, разделяемый с близкими. Эту разновидность стыда мы получаем от близких, по большей части в процессе воспитания. Вырастая, мы не всегда можем объяснить, почему то или иное действие вызывает у нас смущение или стыд. Иногда трудно даже вспомнить, что мы подцепили эту идею у кого-то из родителей, бабушек, друзей детства, или взяли из книжки, герои которой вызвали у нас максимальное сочувствие. Среди таких усвоенных «стыдных» действий могут быть совершенно невинные, стыдность которых связана с чем-то непонятным, например, с давно забытыми верованиями и обычаями. В качестве иллюстрации можно привести запрет прилюдно расчесывать волосы, который может быть связан с женским обычаем никогда не снимать платка, потому что «опростоволоситься» было когда-то ужасно стыдно. Взрослый человек тоже может интроецировать стыд другого, как правило, близкого, важного или очень авторитетного для себя человека. Просто в какой-то момент вслед за близким начиная считать, что «так нельзя делать, потому что это стыдно». Некоторые умудряются интроецировать даже корпоративные правила, а потом стыдиться их несоблюдения. Например, им неудобно есть на рабочем месте или нарушать определенный дресс-код даже вне учреждения. К этой же категории можно отнести так называемый «испанский стыд», когда нам стыдно за других, которых мы считаем своими.
• Авторский/творческий стыд. Эта разновидность стыда возникает в момент, когда мы создаем что-то новое для себя или для других. Это переживание возникает и на этапе замысла, и в момент получения результата. Авторский стыд является частично автоматическим — как реакция на новую идентичность (я-который-это-сделал). Вклад в переживание добавляет еще и тревога по поводу возможных реакций зрителей сейчас или в будущем, а также трансцендентное переживание, возникающее из отношений с Творцом, Вечностью, Мирозданием и ответственности автора за реализацию своего потенциала. Этот стыд может быть настолько тяжел, что творческие люди предпочитают глушить его доступными химическими «обезболивающими». Чаще — по факту демонстрации плодов творчества, иногда — заранее. Наверное, поэтому столько талантливых людей загублено алкоголем и другими наркотиками.
• Отраженный (когда мне стыдно, что меня стыдятся). Возникает в близких отношениях, является полностью интроецированным. Основан на механизме эмпатии и представляет собой проявление базовой экзистенциальной данности отдельность-но-связанность. Может быть и воображаемым, если мы в состоянии представить себе реакцию отсутствующих значимых людей, например, родителей или учителей.

Скорее всего, разновидностей стыда больше, но мы обозначили самые часто встречающиеся в консультировании.

Нарушения течения стыда

Очень сложно писать о нормальном или нарушенном течении феномена, который разворачивается с такой скоростью, что делает его почти ненаблюдаемым. Мы попытались описать его нормальное течение — из этого описания становится ясно, что, как и любой сложный, многоэтапный процесс, переживание стыла может нарушиться в любом месте и в любой момент. Для описания всех этих нарушений пока не хватает материала. Но с точки зрения практики стоит описать глобальные нарушения переживания стыда, которые, на наш взгляд, не дают переживанию нормально исполнять свою функцию. Это:

• отказ переживать стыд «после»;
• парализующий стыд «до».

Отказ переживать стыд «после» встречается довольно часто и является, по нашему мнению, одним из видов посттравматического расстройства или искаженного развития. Как правило, является следствием непереносимых страданий вследствие когда-то незавершенного, нарушенного или чрезмерного переживания стыда. Отказ переживать стыд «после» порождает такие нарушения и проблемы в жизни человека, как:

• глухота к переживанию стыда, общая нечувствительность, онемение;
• отрицание существования стыда как части реальности, которое влечет за собой постоянные искажения в восприятии и интерпретации собственных чувств и поведения других людей;
• цинизм (отрицание доброго начала в человеке и правил сосуществования в социуме), который делает стыд как бы ненужным вообще;
• бесстыдство (поведение, которое является вывернутым наизнанку стыдом, когда человек ведет себя наиболее стыдным образом, публично обнажаясь во всех смыслах этого слова), при котором человек переживает стыд в виде злорадства по поводу смущения других людей;
• снижение рефлексии вообще, не только в отношении болевых сигналов стыда, но и других внутренних сигналов;
• создание негативного образа Я, при котором стыд становится фоновым переживанием и перестает ощущаться как конкретный яркий сигнал;
• и др.

Парализующий стыд «до» (переживание, схожее с панической атакой), как правило,

• порождает повышенную тревогу в отношении результатов деятельности, публичности и всего нового, формируя такие недешевые в обслуживании личностные феномены как:
• перфекционизм;
• консерватизм и ригидность;
• паника при выступлениях;
• тяжелые виды застенчивости;
• блокирует авторство, то есть взятие на себя ответственности за свои действия и их последствия, лишая человека результатов творчества, способности к творческому порыву, а в тяжелых случаях — самой способности к деятельности;
• и др.

Работа с переживанием стыда в психологическом консультировании

Цель работы со стыдом: сопровождение клиента в процессе экзистенциального кризиса обнаружения новой идентичности, ее изучения, формирования отношения к ней и принятия решения об интеграции новой идентичности в структуру личности или об отказе интегрировать ее и руководствоваться ею в своем будущем.

Задачи работы со стыдом:

1. Выявление феномена стыда.
2. Легализация феномена стыда, в том числе феномена расщепления.
3. Мотивирование на работу с переживанием и получение согласия на работу.
4. Регуляция уровня боли.
5. Знакомство с новой идентичностью.
6. Соотнесение новой идентичности с общей структурой личности: с образом Я, с конструктами «Я-хороший», «Я-человек», «Я — достойный член общества» и другими системообразующими опорными элементами системы конструктов Я-и-Мир.
7. Сопровождение выбора относительно интеграции новой идентичности в структуру личности или отказа от нее.
8. Сопровождение процесса интеграции личности клиента в зависимости от сделанного выбора

Порядок работы со стыдом

Основным условием работы со стыдом в психологическом консультировании является формирование позиции терапевта в отношении феномена вообще и в отношении ситуации переживания стыда у конкретного клиента.

Работать со стыдом в консультировании — значит работать с болью, анализировать ее, рассматривать ее под микроскопом, снова и снова ее вызывать, чтобы рассмотреть получше и понять наконец. А если при этом учесть, что основным инструментом работы психолога является сопереживание и сочувствие, то можно понять, отчего ни психологам, ни клиентам не хочется обращаться к анализу стыда. Но приходится. Для этого необходимо следующее:

1). Психолог должен иметь собственный успешный опыт анализа и благополучного завершения стыда, иначе он не сможет убедить клиента приступить к этой процедуре или сам будет всячески ее избегать.

2). Психолог должен владеть особым профессиональным инструментарием. Процесс легализации стыда в терапии на первом этапе, как мы потом увидим, требует от психолога осуществления довольно серьезного межличностного давления и достаточно выраженной экспертной позиции. Что, во-первых, непривычно, во-вторых, неприятно, в-третьих, достаточно ответственно. В каком-то смысле можно сказать, что работа со стыдом требует от психолога противоположных его обычной работе действий. Вместо привычного обезболивания психолог не должен давать боли угасать, более того — призывать клиента идти в боль (для рожавших женщин очень понятна метафора «тужиться в точку боли», для нерожавших женщин и мужчин предлагаем метафору с глубоко засевшей занозой, которую ищут именно по болевым ощущениям). Для того, чтобы так работать, необходимо верить, что в конце наступит облегчение и благоприятное изменение. Такая вера складывается в результате собственного благополучного опыта.

Этапы работы со стыдом

1. Легализация переживания (опознание, отслеживание, отражение, способы защиты клиента, действия терапевта).
2. Признание факта стыда и мотивирование на дальнейшую работу.
3. Работа с самим переживанием стыда.

3.1 Работа с переживанием стыда «после»

3.1.1. Снижение интенсивности переживания, работа с болью.

3.1.2. Работа с расщеплением. Выделение идентичности, которая нуждается в опознании, оценке и интеграции.

3.1.3. Оптимизация отношений с новой идентичностью.

3.1.4. Процесс интеграции новой идентичности в структуру личности, завершение переживания (вопрос цены и разнообразия инструментов).

3.2 Работа с переживанием стыда «до»

3.2.1. Выделение идентичности, образование или обнажение которой предполагается в процессе будущего действия.

3.2.2. Оценка возможности интеграции предполагаемой идентичности в структуру личности.

3.2.3. Поиск группы поддержки из сочувствующих субличностей.

3.2.4. Сверка с «божьей искрой», определение цены реализации плана и/или отказа от него.

3.2.5. Принятие решения, начало действия, вызывающего стыд.

3.2.6. Сопровождение процесса стыда из состояния «до» в состояние «после».

3.2.7. Работа с переживанием стыда «после».

 

1. Легализация переживания

А) Опознание стыда у клиента в момент переживания, внешние проявления

• Тело. Краска стыда. Неустойчивая, качельная мимика. Пантомимика — отвернутая поза (с целью скрыться от собеседника). Тихий голос, неразборчивая речь.
• Поведение на сеансе. Попытки скрывать, юлить во всех смыслах. Любые «прятки»: закрывает лицо руками, убегает, отпрашивается в туалет. Отвечает невпопад. Бравирует, хвастается, оправдывается, не отвечает на вопрос прямо или уходит от ответа. Перестает отвечать от своего имени, пытается разговаривать не как автор, не как субъект действия, а как обезличенный представитель какой-то группы (мы, юристы…, я как начинающий…, я — подросток, чего вы хотите?). И тому подобное.
• Слова. «Невыносимо» и любые синонимы. Матерная ругань, поскольку сам процесс произнесения матерных слов — это обращение к эндогенному тестостерону, обезболивание. Слова, обозначающие боль, болезненные переживания.

Б) Опознание стыда в формулировании запроса и поведении за пределами сеансов

Мы нечасто сталкиваемся с прямыми запросами на работу со стыдом. Как правило, люди предъявляют нам проблемы, не связывая их с переживанием стыда. Чаще всего, такие запросы касаются:

• тяжелых форм застенчивости;
• страха публичных выступлений и других форм предъявления результатов своей деятельности;
• проблем, связанных с принятием внешности и особой телесности (последствия травм или заболеваний, врожденных или приобретенных);
• дисморфофобии;
• различного рода затруднений, связанных с сексуальной сферой;
• проблем, которые обозначаются как «проблемы с самооценкой»;
• некоторых случаев прокрастинации.

В таких запросах компонент переживания стыда очевиден. Сложнее бывает распознать стыд, когда он привычно встроен в поведение человека. Как правило, это стыд «до», а не стыд «после».

Признаком того, что стыд «до» управляет поведением человека, может служить более или менее явный отказ кому-то что-то рассказывать, показывать, демонстрировать, делиться результатами своей деятельности или фактами своей биографии. Иногда человек именно так формулирует запрос: «Помогите мне скрыть это». При этом человек может не осознавать, что им движет стыд. Чаще всего в современном мире нежелание раскрывать себя перед другими подается как «просто лишняя информация» или «стремление сохранить свои границы». Необходимо отметить, что мы выступаем не за открытость каждого перед всеми и отказ от стыдливости, а только за то, чтобы понимать, что лежит в основе нашего поведения.

В) Легализация стыда

Легализация стыда как реальности: «Вы, батенька/матушка, стыдитесь. Ведь так?»

Цель — снять монструозность с понятия стыда, с переживания стыда, с переживания стыда по данному поводу.

Инструменты:

• Отслеживание проявлений феномена на сеансах и в рассказах («Вы так съежились, когда об этом говорили — это больно?», «вы уже третий раз на этот вопрос не ответили…», «вы эту историю мне уже несколько раз начинали рассказывать, но не заканчивали…»).
• Предположения о возможности стыда («Знаете, так бывает, когда стыдно о чем-то говорить», «скрытность может быть следствием стыдности чего-то…», «неловко — это стыдно?»).
• Информирование о природе феномена («стыд вообще-то нам тоже нужен, представьте, что стыда у кого-то нет», «стыд — часть нашей природы, он возникает, когда что-то обнажается…»).
• Раскачивание устойчиво негативного отношения к стыду посредством ссылки на авторитеты и частичного самораскрытия («даже очень сильные люди стыдятся, когда раскрывается что-то интимное», «мне в этой ситуации тоже было бы неловко и стыдно») и другие, тщательно подобранные, средства убеждения и разубеждения, которыми владеет специалист.
• Отслеживание напряжения и уровня боли («давайте чуть притормозим, а вы подышите», «хотите, я отвернусь? может быть, вам так легче будет?»).
• Введение понятия психологической цены и стоимости поведения («застенчивость — это мило для окружающих, а для вас тяжеловато?», «вы тратите массу энергии и времени на то, чтобы скрывать эту информацию»).
• Снятие уникальности («все люди стыдятся», «в этой ситуации каждый чувствовал бы себя плохо» и т.п.).

Завершение легализации — признание факта стыда клиентом. «Да, мне, похоже, стыдно».

2. Признание факта стыда, мотивирование работать со стыдом

Предоставление паузы на созревание готовности, решение о работе должно остаться за клиентом («Вы готовы туда идти? Рассказать мне об этой ситуации? Исследовать вашу застенчивость? Подумайте, возьмите паузу»).

Обсуждение:

• целей работы со стыдом (зачем?) — например, чтобы можно было общаться с тем, перед кем стыдно, чтобы снять ограничения с областей жизни, которые ограничиваются стыдом;
• переносимости процедур (кто и как отвечает за темп и безопасность). Например: «Мы будем двигаться так, как вам будет удобно. Если вы почувствуете, что вы больше не можете, останавливайтесь, говорите мне об этом. Если между сеансами вам станет плохо, обязательно мне напишите»;
• способов фиксации результатов (прекращение ведения записей или наоборот ведение подробных записей). Например: «Если хотите, я не буду это записывать». Или: «Если между нашими встречами вас будет накрывать тем же самым чувством, постарайтесь записать, что это был за момент, может быть, сможете обнаружить что-то важное»;
• особой конфиденциальности (по договоренности с клиентом психолог может не делать заметок, клиент может сам записывать ход сеанса).

3. Работа с самим переживанием стыда

3.1. Работа с переживанием стыда «после»

3.1.1. Снижение интенсивности переживания, работа с болью

Инструменты снижения интенсивности болезненного переживания:

Основной инструмент — это профессиональное сочувствие и отсутствие осуждения. Профессиональное сочувствие предполагает истинное сочувствие другому на основе отдельности-но-связанности, оформленное дозированно, с предъявлением понимания мотивов поступка и механизма переживания. Профессиональное сочувствие обязательно предполагает образ благоприятного разрешения и функций переживания.

Остальные инструменты (не все) просто перечислим:

▪    снятие уникальности, разделение переживания с другими («так у многих бывает»);

▪    отсутствие осуждения на основании понимания функции этого переживания в жизни человека;

▪    отсутствие осуждения на основании признания неидеальности человеческой природы;

▪    сочувствие страданию;

▪    погружение клиента в измененное состояние сознания (ИСС) под контролем специалиста (дышите, представьте, и т.д.);

▪    подробное уточнение деталей ситуации, в которой человек переживает стыд. Выяснение структуры стыдного действия — что сделано, кому, когда, как именно (с мизансценами и таймингом);

▪    декатастрофизация (несмотря ни на что, все живы);

▪    разделение и уточнение разных чувств в сложном переживании одновременно со стыдом (один из немногих случаев, когда занудство — самая правильная и безопасная стратегия);

▪    отчуждение переживания за счет многократного проговаривания, записи и других способов отчуждать переживание;

▪    работа с телом (напряжение-расслабление, телесные выражения эмоций, дыхательные и двигательные практики, визуализации и т.п.);

▪    работа с самой болью (поиск обезболивания — способов и средств снижать интенсивность боли, отвлекаться, не бояться ее и т.п.).

3.1.2. Работа с расщеплением. Выделение идентичности, которая нуждается в опознании, оценке и интеграции. Поиск и опознание персонажа (силы), которому или перед которым стыдно

Цель: выяснить, какая новая идентичность обнажилась и какие еще персонажи активны в связи с этим обнажением.

Мы предлагаем вопросы, которые обычно помогают в достижении этой цели. Порядок, в котором они предлагаются клиенту, в данном случае не важен, главное, чтобы так или иначе клиент обсудил их с психологом.

Основные вопросы:

• Кто стыдится?
• Чего стыдится этот кто-то?
• Когда стыдится?
• Кого стыдится? (перед кем стыдно?)
• От чего становится легче в этом стыде?

Варианты более частных вопросов:

• Как я вообще оказалась(лся) в этой ситуации? Кто этого хотел? Кто не хотел? В первый ли раз?
• Как так получилось, что я совершил(а) это действие? Кто этого хотел? Кто сопротивлялся? В первый ли раз?
• Что именно обнажилось? Что ты про себя узнал(а)?
• Кто это — «Такой, как я»? Кто такие «они»?
• Кто и как должен понимать происходящее, которое стыдно сейчас?
• Кто и как должен принять новое, которое обнажилось?

Организация процесса

• Неторопливое совместное выдерживание переживаний (хочется быстрее, слушать стыдное трудно, но надо медленно).
• Сохранение тайны, подчеркивание конфиденциальности (почти постоянное, в какие-то моменты — через слово).
• Частичное обесценивание, снижение значимости, лишение особого статуса того, перед кем было стыдно («А судьи кто?»).
• Очеловечивание клиента, застыдившего себя до уровня монстра («Ну ты ведь не всегда такой, люди от тебя с криками не бегут»).
• Клиенту нужно посмотреть на новое обнажившееся скрытое, с точки зрения принадлежности — его-не его, или он откуда-то это взял (интроецировал). В данном случае задача психолога состоит в организации знакомства клиента с новой частью. Психологу здесь необходимо удерживать клиента от глобальных оценок и торопливых решений.
• Помимо знакомства с только что обнаруженной новой субличностью (идентичностью) необходимо достаточно ясно представить «того-перед-кем-стыдно». Этого персонажа даже персонажем называть неудобно, потому что он обычно представляет собой не только конкретную фигуру, но и нечто большее. Не просто мама, а Мать, не просто ребенок, а Дитя. Не собака, а Мир животных, и так далее: Силы Природы, Судьба, Время, Божественные силы — все, что больше нас, все, что несет символическое расширительное значение.
• Психологу придется в том числе организовывать, если нужно, диалог между клиентом, который стыдится, и той частью, перед которой ему стыдно. Это очень сложный, но обязательный компонент работы с расщеплением. Для того чтобы это делать успешно и безопасно, психолог должен обладать благоприятным личным опытом разрешения собственных проблем такого плана и быть очень толерантно настроенным. Практика показывает, что чужие авторитеты и верования, не совпадающие с нашими, вызывают наибольший автоматический протест.
• Клиенту необходимо решить, пригодится ему это новое или не пригодится, полезно оно или нет, посильно оно ему или невыносимо, совпадает ли оно с его образом, останется ли он собой, если примет или откажется.
• Процесс завершается на признании клиентом своей новой идентичности реальной или потенциальной частью структуры своей личности. То есть части, которая точно есть потенциально, но не обязательно используется в реальности. Например, столкнувшись впервые с приступами сильного гнева и испытав стыд по этому поводу, человек может принять решение, что гневаться больше не будет, но это нереалистично, это еще не принятие нового. Если человек может признать, что он способен на такие вспышки, что это теперь часть его природы, то затем он сможет выбирать, что он с этим будет делать. Будет ли он тратить все усилия на то, чтобы их предотвращать, или сосредоточится на том, чтобы иметь дело с их последствиями.

3.1.3. Оптимизация отношений с новой идентичностью

Необходимо убедиться в том, что клиент относится к новой идентичности или только что обнаруженному персонажу как минимум терпимо. Психолог должен быть чувствителен к нотам осуждения и неприятия, которые могут оставаться у клиента в отношении нового персонажа. Довольно часто отрицательное отношение к части себя (недовольство, обида, страх, тревога, вина, брезгливость, отвращение, и т.п.) почти мгновенно подавляются — практически в момент обнаружения нового персонажа. Это естественная работа механизмов психологической защиты, задача которых — избавить нас от чрезмерной боли. Психологу стоит об этом помнить и не стараться форсировать интеграцию новых частей в структуру личности, чтобы не вызвать реакцию отторжения. Поэтому стоит еще какое-то время после обнаружения новых частей проверять вместе с клиентом, какие чувства вызывает их проявления, как клиент относится к обладанию новыми частями.

3.1.4. Процесс интеграции новой идентичности в структуру личности.

А) Выбор клиента: принятие решения: «Буду я это делать дальше или нет? Я буду я или не я? Я буду человек или не человек?» Признав новую идентичность, новую способность, новый результат деятельности, новые чувства или переживания частью себя, человек должен уделить некоторое внимание и время осознанию того, насколько он изменился. То есть, если продолжать наш предыдущий пример, пройти от формулировки: «У меня бывают вспышки гнева» к признанию: «Я бываю гневлив». В обыденном языке разница небольшая, но во второй формулировке авторство более выражено.

• Если человек признает эту свою часть и не собирается с ней серьезно бороться, то разумно будет прикинуть перспективы проявления этой части в жизни. «Я бываю гневлив, поэтому стоит, наверное, научиться в такие моменты квалифицированно дозировать физическое воздействие на окружающую среду или окружающих людей». Или «…стоит научиться извиняться». Или «стоит начать больше зарабатывать, чтобы оплачивать ущерб». Выбор за автором, психолог только обеспечивает разнообразие альтернатив и инструментов.
• Если человек признает эту свою часть, но решает, что он не хочет сталкиваться впредь с дальнейшими проявлениями вскрывшейся идентичности, то необходим следующий, еще один этап осознания условий или планирования действий, при которых новая часть скорее всего проявляться не будет. Например: «Когда я голоден, я могу быть очень гневлив, поэтому будем выяснять отношения только после еды».
• Если клиент принимает решение об отказе от новой идентичности, об оставлении этой части своей природы только в виде потенциальной возможности или болезненного воспоминания, ему придется понять эту часть более глубоко, сбалансировать ее другими частями, выстроить систему сигналов, говорящих о повышении вероятности ее проявления. В нашем примере: понять, зачем человеку не только стыд, но и гнев, определить, только ли с голодом связаны эти реакции и т.д. и т.п. Придется довольно серьезно вмешаться в свою структуру личности. Что, в общем-то, вполне естественный процесс. Называется самовоспитанием. Роль психолога в нем — служить ориентиром реалистичности и напоминать о цене. Ну и обучать инструментарию, конечно.

Б) Изменение идентичности (завершение переживания). Стыд прекращается, когда в связи с принятием новой идентичности полностью уходит новизна. Для этого требуется некоторое время, в течение которого человек ведет себя по-новому в соответствии с принятыми решениями. Согласно законам функционирования психики поведение становится частью идентичности, когда частично автоматизируется и в этой форме не противоречит ощущению и образу Я-хороший.

В) Замораживание процесса. Бывает, что эту работу сделать некогда, некому или нет сил, тогда минимальный уровень проработки переживания стыда будет состоять в том, чтобы подробно выяснить:

• что за ситуация вызвала это переживание,
• что обнажилось,
• как можно изменить поведение, чтобы избежать этих ситуаций.

Обязанностью психолога в этом случае является предупреждение клиента о том, что список таких ситуаций может вдруг начать расширяться сам собой. Например, клиент обнаруживает, что он старается поесть не только перед важными переговорами и выяснением отношений, но и просто перед выходом из дома или в любую свободную минуту. Это очевидный признак того, что необходимо возвращаться к переживанию стыда и интегрированной новой идентичности. Психолог же должен взять на себя инициативу в обсуждении цены такой заморозки. Удержание и торможение с точки зрения нейрофизиологии — процесс дорогостоящий, поэтому требует планирования и специального обсчета.

 

3.2 Работа с переживанием стыда «до»

Проблема, сформулированная клиентом следующим образом: «я не могу решиться на действие, потому что представляю себе, какой это будет стыд, как я опозорюсь», — является довольно частым запросом при обращении за психологической помощью и чуть ли не единственным упоминанием стыда в практике психологического консультирования. Такая проблема выглядит очень знакомо для большинства людей и ощущается как банальность, особенно там, где речь идет о публичных выступлениях и демонстрации результатов своего творчества. Некоторым она даже кажется «детской» проблемой. Тем не менее, на наш взгляд, работа с переживанием стыда «до» является одной из самых сложных задач в психологическом консультировании. Эффективность решения таких проблем очень невысокая, а успешно разрешенные случаи потом передаются из уст в уста как волшебные сказки. Дело осложняется еще и тем, что такого рода переживание является составной частью действий, не связанных с творческой самореализацией, но требующих взятия на себя индивидуальной ответственности и авторства. Например, такие чувства часто препятствуют выходу из зависимых отношений, отстаиванию своих прав и границ, защите от насилия и т. п. В таком контексте эти переживания как стыд не опознаются совсем или являются причиной дополнительного «застыживания» со стороны окружающих (включая родственников, социальных работников и психологов).

 

3.2.1. Выделение идентичности, образование которой предполагается в процессе будущего действия.

Для того чтобы выделить новую идентичность, которую человек не хочет демонстрировать ни себе, ни другим, необходимо:

• Определить список ситуаций, при мысли о которых клиент испытывает парализующий стыд. Эти ситуации имеет смысл искать не только в будущем, куда помещает их клиент, но и в прошлом. Нужно найти, что их объединяет кроме общей идеи обнажения. Например, возможность продемонстрировать, что человек в чем-то некомпетентен, чего-то не знает, в чем-то ошибается.
• Определить особенности аудитории (перед кем будет стыдно), которая, как предполагается, будет наблюдать грядущий позор клиента.
• Определить воображаемые последствия позора для клиента (как правило, безвременная смерть от стыда).
• Определить воображаемые последствия позора клиента для других (кто будет злорадствовать, кто будет жалеть, кто «никогда больше не подаст руки», кто не заметит, кому будет стыдно за клиента или вместе с ним).
• В процессе этого исследования образ новой идентичности так или иначе должен проявиться (например, «неловкий», «нелепый клоун» или «выскочка»). Задача психолога — заметить, что это за персонаж, и постараться как минимум снизить негативное отношение клиента к этой предполагаемой субличности. Например: «Все бывают неловкими в какой-то момент». Или: «“Клоун” позволил выжить в детстве многим не похожим на других». Или: «“Выскочка” не дает затеряться в толпе». Легче всего сделать это, обращаясь к функциям найденных персонажей. Как правило, страхи в отношении негативной реакции других на что-то — это отражение нашего собственного негативного отношения. Либо это может быть результатом негативного опыта (тогда мы работаем с ним как с травмой), или интроецированным негативным отношением (тогда мы анализируем интроект и стараемся найти в опыте клиента аналогичный, но позитивный).

 

3.2.2. Оценка возможности интеграции предполагаемой идентичности в структуру личности.

После того как человек обретает способность отнестись к предполагаемому персонажу без резкого негатива, становится возможной интеграция этого персонажа в структуру личности. Например, агрессивный персонаж может быть частью системы защиты или самостимуляции, а «глупый незнайка» позволяет сохранять исследовательскую позицию и противодействует высокомерию в отношении других, и т.д.

Кроме функций персонажа, нужно обсудить условия, при которых новая идентичность перестанет противоречить системе отношений и ценностей клиента (например, признание агрессии частью природы человека, признание права на глупость, на незнание и т.п.). Формулирование таких условий может потребовать немалого времени и усилий, т.к. предполагает расширение системы конструктов Я-и-Мир на уровне ценностей и верований.

Довольно эффективным инструментом снижения сопротивления на данном этапе работы является обращение к аналогичному опыту авторитетных или значимых для клиента фигур (учитель тоже когда-то был начинающим и делал ошибки, знаменитый актер тоже заикается, и так далее).

 

3.2.3. Поиск «группы поддержки» сочувствующих субличностей и персонажей.

Цель: найти внутри клиента сочувствие и сопереживание к возможному неуспеху или тому, что трактуется клиентом как неудача, провал, демонстрация уродства и т.п. Основной инструмент — поиск реально сочувствующих людей в прошлом или настоящем клиента и поддержка этих персонажей со стороны психолога (добавление им авторитета, одобрение их действий, подчеркивание функциональности и целесообразности их поведения).

 

3.2.4. Сверка с «божьей искрой», определение цены реализации плана и/или отказа от него.

В результате проделанной к этому моменту работы клиент начинает существенно более реалистично представлять себе, как он изменится, если все-таки решится на действие, мысль о котором ужасает его и вызывает у него переживание стыда «до». И наступает этап, на котором клиент должен сам принять решение: по силам ли ему такие изменения, останется ли он самим собой в результате принятия новой идентичности. 

Вместе с участниками семинаров, посвященных исследованию переживания стыда, а особенно авторского стыда, который в основном состоит из переживания стыда «до», мы пришли к выводу о том, что в этот момент человек каким-то образом сравнивает образ нового себя с неким эталоном. Не с тем образом, который у него есть сейчас, не с тем, каким он видит себя в прошлом, не с «идеальным Я», а с каким-то другим. Пытаясь назвать этот эталон, мы остановились на «божьей искре». У нас недостаточно данных, а также недостаточно решимости, чтобы попытаться описать этот феномен в психологических терминах. Пока, на наш взгляд, стоит остановиться на том, что, по-видимому, этот образ лежит в основе такого феномена, как совесть, является безусловной точкой отсчета для сравнения нового с «допустимыми границами возможного развития» и камертоном, относительно приемлемости-неприемлемости изменений. Несомненно, человек способен преодолеть или заблокировать у себя этот эталон, но тогда его развитие приобретает особенности, которые принято называть бессовестностью, бесстыдностью. Такой человек уверен, что пределов его развитию нет. Кончается это, как правило, плохо. Но здесь мы вступаем на территорию этики и хотели бы оставить ее другим специалистам.

Еще одним критерием выбора пути в данный момент является цена принятия или непринятия новой идентичности. Под ценой в данном случае понимается соотношение ресурсов, которые будут потрачены на сохранение старой идентичности или обретение новой, в том числе на принятие последствий решения клиента. Что будет более посильно клиенту: остаться в старых отношениях и терпеть боль или скуку — или строить новые, взяв на себя ответственность за слом старых? Что будет тяжелее: выступить с докладом и терпеть критику — или отказаться и поставить под удар карьеру? И так далее.

Психолог-консультант на этом этапе работы должен прежде всего сохранять уважение к клиенту и его выбору. Даже если клиент выбирает путь, который психологу не нравится. Дело психолога — исследовать, но не судить и не заставлять выбирать. Только сам человек, который делает такой выбор, знает, способен ли он вынести последствия. Да и то это знание спрятано очень глубоко, на уровне процессов веросложения, а не мышления.

 

3.2.5. Принятие решения, начало действия, вызывающего стыд.

Как правило, когда человек принимает решение все же осуществить действие, которое вызывает переживание стыда «до», задача психолога-консультанта — поддерживать его в этом решении и помогать ему технологически оформлять свои действия. На этом этапе как раз есть место различным техникам коррекции состояния, приемам, облегчающим сложные действия, технологиям и протоколам, созданным для управления действиями и смягчения переживания авторства. Возможно, в этот момент в консультировании потребуются более частые встречи или другие виды контакта (например, переписка). Стоит заранее спланировать и обдумать действия, которые потребуются человеку для смягчения наиболее острых моментов. Заранее обсудить, с кем он будет разговаривать и куда пойдет после важного выступления, кто может оказать поддержку непосредственно в момент острого разговора, как защититься от возможных негативных последствий.

 

3.2.6. Сопровождение процесса стыда из состояния «до» в состояние «после».

После того как действие, вызывающее переживание стыда «до», было совершено, человек переходит из состояния переживания стыда «до», в состояние переживания стыда «после». И весь цикл начинается сначала. Но уже в реальности, а не в воображении. Задача психолога на данном этапе — поддерживать и воодушевлять, так как вместо освобождения от переживания стыда, к которому клиент так долго шел, возникает новое — именно то, которого он боялся. (РИСУНОК: стыд «до» — событие — стыд «после»-2)

 

3.3. Работа с переживанием стыда «после»-2

Безусловно работа со стыдом «после», который возникает в результате того, что человек решается на реальный поступок, действие, разговор, изменения, которые до этого ему не давал сделать стыд «до», немного отличается от работы со стыдом «после», возникающим неожиданно при раскрытии и обнажении нового.

Фактически отсутствует шоковая составляющая, потому что человек в курсе того, что ему сейчас станет стыдно. Он ждет этого стыда, ждет негативной реакции от окружающих, ждет воображаемого отвержения и осмеяния. В результате спектр эмоций, сопровождающих такой стыд, помимо страха, ужаса, гнева, желания немедленно исчезнуть или начать защищаться и нападать, может включать удивление, радость, облегчение, удовлетворение («я так и знал»), гордость, счастье. При этом положительные эмоции не исключают разочарования от того, что стыд все равно есть.

Задачи психолога на этом этапе более всего связаны с тем, чтобы помочь клиенту усвоить весь спектр эмоций, не дать ему привычно обесценить положительные эмоции, а с ними и победу над страхом. Психолог еще долго после этого события будет выступать свидетелем и напоминать о том, что это действительно было. Это очень важная роль в данной работе. После того как эмоции признаны, легализованы и приняты, можно обращаться к оценке и переоценке собственно того, что случилось — тех действий, на которые человек так долго не решался, а также действительной, а не воображаемой реакции окружающих на эти действия. Естественно ожидать, что какое-то время здесь займет работа с обидой и виной и, соответственно, с ожиданиями человека в отношении окружающих. Чаще всего работа со стыдом «после»-2, помимо всех перечисленных выше стадий принятия новой идентичности, включает еще и работу с перфекционизмом и самооценкой.

Эти темы неисчерпаемы, поэтому мы хотели бы завершить статью демонстрационным описанием случая работы со стыдом «до» и стыдом «после»-2.

 

Диалог «Самозванка»

Клиентка — молодая женщина, успешная, айти-специалист. Ей предложили повышение.

 

1 этап. Опознание стыда

Клиентка: Знаешь, я, наверное, откажусь от повышения.

Психолог: Неожиданно и странно, ты же хотела его.

Клиентка: Нуу… Ну я не знаю, как тебе объяснить, в общем не хочу… Что ты меня все время в какие-то глубины тянешь, просто помоги сформулировать, как грамотно отказаться, не обидев начальника.

Психолог: (молчит).

Клиентка: (ерзает, отворачивается, как будто не может усесться все время меняет позу и в конце концов прячет лицо в ладонях и говорит) Это невыносимо.

Психолог: Ты ведешь себя так, будто тебе стыдно.

 

Психолог предположил наличие стыда, ориентируясь на соответствующие мимику, пантомимику и на слова. С этого момента начинается его опознание и легализация.

 

2 этап. Признание факта стыда и мотивирование на работу

Клиентка: Почему стыд, при чем тут стыд? Я ничего плохого не делаю, я просто хочу отказаться.

Психолог: Безусловно ничего плохого, но хотелось бы понять, почему ты хочешь отказаться?

Клиентка: Ну потому что начальник вон на планерке сказал, что у него есть кандидатура, и все головы в мою сторону повернули. Я чуть сквозь землю не провалилась.

Психолог: От стыда?

Клиентка: Ну да, от стыда! Добилась?

Психолог: А что, стыдиться — это плохо, что ли?

Клиентка: Конечно. Стыдишься — значит, плохой.

Психолог: Не обязательно. У нас стыд — такая же реакция, как обида, гнев, вина. На боль похоже, автоматического стыда у нас много. В общем-то, если человек стыдится, значит, живой.

Клиентка: Да? И что? Ты с этим что-то умеешь делать?

Психолог: Ну кой-чего можем.

 

Психолог, не противореча явно упрощенной и негативной концепции клиентки, ввел свою концепцию, скорее нейтральную, чем позитивную. Если у клиента ярко негативное отношение к стыду или какому-то другому феномену, то стоит сначала предложить ему нейтральное понимание этого феномена, чтобы уменьшить сопротивление.

 

Клиентка: А ты можешь меня от него избавить, вообще? Вот чтоб вообще ничего не беспокоило?

Психолог: Зачем?

Клиентка: Ну надоело мне, надоело, можешь избавить?

Психолог: А ты понимаешь, чего стыдишься?

Клиентка: Всего. Мне все время кажется, что на меня смотрят, что за что ни возьмусь, все будет плохо. А если хорошо — то все равно осудят или позавидуют. Мне хочется ото всех спрятаться, чтобы меня не видно было и не слышно.

Психолог: Это тяжело, видишь, как тебя прижало. Стыд действительно давний и разросся сильно. Давай потихонечку, по частям. Ты говоришь, что всего стыдишься, поэтому сразу действовать резко не стоит. Давай мы сначала попробуем разобраться с твоей ситуацией с начальством, там стыд ослабим, посмотрим, как получится… Надо, чтобы тебе было хорошо. Чтобы ты сама захотела дальше идти.

Клиентка: Ну ладно, ты вроде разбираешься, давай.

 

Психолог фактически заключает с клиенткой договор на постепенную работу со стыдом. Формулирует задачу: не избавиться от стыда, а ослабить его. Причем в конкретной ситуации. Психологу не стоит брать на себя более широкие обязательства. Он пока не может оценить ни степени тяжести ситуации, ни ресурсов, которые способна вложить в работу клиентка, поэтому предлагает сосредоточиться на конкретной ситуации и на скромной цели — ослабить переживание. Фактически клиентке предложено пробное действие, исследовательское, после которого и можно будет заключить более сложный контракт.

 

3 этап. Работа с переживанием стыда «до»

Психолог: Давай сосредоточимся на твоей ситуации. Начальник, скорее всего, предложит тебе повышение, так?

Клиентка: Ну да.

Психолог: И ты этого стесняешься?

Клиентка: Видимо, да, раз мы об этом так много говорим.

Психолог: Можешь сказать конкретно, чего ты стесняешься?

Клиентка: Все будут на меня смотреть… внимательно… обсуждать.

Психолог: Кто все?

Клиентка: Коллеги, начальник. А если я ошибусь?

Психолог: Ну и что, все ошибаются.

Клиентка: Но ведь тогда все поймут, что я не такая.

Психолог: Какая «не такая»?

Клиентка: Не такая умная, не такая образованная, некомпетентная и вообще никто и звать никак! (плачет)

Психолог: (подает салфетки) Нормальный такой страх, так или иначе все этого боятся… И коллеги твои того же боятся, и начальник.

Клиентка: Да? Не может быть. Они все такие уверенные.

Психолог: Так и ты уверенной выглядишь… Со стороны так точно.

Клиентка: Я стараюсь, но в душе дико боюсь.

 

В данном случае мы имеем дело с достаточно типичным переживанием «синдрома самозванца». Работа с такой проблемой, как правило, долгая и сложная, здесь мы вынуждены часть ее пропустить. На этом этапе работы задача психолога — снизить переживание стыда (боли) до приемлемого рабочего уровня или, по крайней мере, выяснить, какие средства из арсенала скорой психологической помощи помогут конкретному человеку.

Когда боль начнет более-менее поддаваться контролю и уменьшится просто за счет разделения с другим, сочувствия, и объективизации в процессе формулирования и проговаривания, можно целенаправленно начинать работать с расщеплением.

Психолог: Когда ты эту неловкость ощущаешь, ты перед кем стыдишься больше всего, кто тебе важен?

Клиентка: Ну они все.

Психолог: Они все, которые «такие», «правильные», умные, образованные?

Клиентка: Ну да, они такие, а я не такая. Я вообще из другого мира, из маленького городка, у меня и мама, и папа закладывали. Я и спаслась-то только тем, что уехала от них. Ни воспитания приличного, ни образования.

Психолог: А как же ты в айти-сфере оказалась?

Клиентка: Как-как, техникум, потом вечерний в институте, платформы бесплатные, зубами цеплялась.

Психолог: Вообще-то такой путь называют «сам себя сделал» и гордятся.

Клиентка: Ты не понимаешь. Я не дура, я своими достижениями горжусь. Но они же меня за свою принимают. А вдруг кто-то узнает, поймет? Мне все время кажется, что я что-то сделаю, и все увидят, что я самозванка, что втерлась тут на место, которое не мне принадлежит.

Психолог: А кому?

Клиентка: Так достойному кому-то, кто лучше меня.

Психолог: То есть, если тебя поставят руководить, все будут на тебя смотреть и поймут, что прав у тебя на это нет? Руководитель-нелегал?

Клиентка: Получается так… Хотя…

Психолог: А если б не это, тебе понравилось бы руководить?

Клиентка: Конечно, там и свободы больше, и идея у меня есть, и организацию там надо поменять, и по-другому выстроить связи, и обязанности перераспределить, и…

Психолог: Чувствуется, ты эту роль на себя уже примерила, там тебе явно нравится, так?

Клиентка: Так-то оно так, но как подумаю, так прям душа в пятки уходит…

Психолог: Осмелиться надо, да? Себе разрешить?

Клиентка: Надо, только вот как? Хотя уже полегче вроде.

Психолог: Полегче — это прекрасно. Теперь надо понять, чего ты так себя прежней стыдишься и про себя-руководителя поговорить.

Здесь мы видим выделившуюся идентичность «руководитель-нелегал» и пробную примерку новой идентичности, что позволяет предположить, что перспектива дальнейшей ее интеграции в структуру личности вполне реальна.

Психолог: Ну вот представь, тебя уже назначили, все на тебя смотрят… Кого они видят?

Клиентка: Девчонку, которая пришла тут взрослыми мужиками рулить.

Психолог: И что плохого?

Клиентка: Какое я право имею, если я младше, и вообще женщина…

Психолог: (молчит).

Клиентка: Ну а чего они? Сами двух слов связать не могут, объяснить заказчику не могут, задачи пересекаются, то три человека делают одно и то же, то никто…

Психолог: Порядок надо навести, да?

Клиентка: Вот именно! (запальчиво) В группы их объединить не как бог на душу положит, а по задачам и специализации…

Психолог: (перебивает) Вот сейчас страшно? Неудобно? Неловко?

Клиентка: Сейчас нет. Я точно знаю, что будет лучше.

Это попытки укрепить и все больше легализовать новую идентичность «умного начальника»

Психолог: Давай тогда вернемся к тому моменту, когда начальник тебя объявляет в новой руководящей должности.

Клиентка: (ежится) Неприятно… Смотрят… Ждут, когда облажаюсь.

Психолог: Они тебя не любят?

Клиентка: Да нет вроде… (удивленно)… Но подчиненные же всегда ждут, когда начальник облажается.

Психолог: Ты тоже ждешь, когда твой начальник облажается?

Клиентка: Не, он нормальный такой дядька… Знаешь, скольких я видала? Он, конечно, не предел мечтаний, но и не сволочь и не тупой. Знаешь, какие бывают? Даже в нашей сфере.

Психолог: Так тебе было бы приятно, если бы он в лужу сел?

Клиентка: Нет, точно нет.

Нереалистичные, жесткие образы качаются, обретают многовариантность.

Психолог: То есть возможно, что твои коллеги — которые будущие подчиненные — тоже такого не ждут?

Клиентка: Ну не знаю…

Психолог: Слушай, ты с таким ужасом про «облажаться» говоришь, у тебя что — никогда не случалось такого?

Клиентка: Чтобы облажаться? Да тыщу раз!

Психолог: Жива же до сих пор. Как тебе удавалось-то?

Психолог постепенно меняет манеру разговора, выводя клиентку не просто на воспоминания о ее бурном прошлом «выживальщика», девочки из провинции, которая всего добилась сама, отчаянными усилиями, но пытается начать диалог именно с этой субличностью.

 

Клиентка: Да ты бы знала, чего мне это стоило! У меня режим был такой: с работы на учебу, с учебы на работу, одно время я даже умудрялась на жилье экономить, спала то на работе, то в техникуме, в кладовке. Я и там подрабатывала. Однажды прям в рабочем халате на занятие попёрлась. Спросонок не соображала ничего…

Психолог: И что было?

Клиентка: Заржали все…

Психолог: А ты что?

Клиентка: Сначала обалдела, застыла, понять не могла, чего ржут все, потом заметила, что я в халате синем, и говорю: «Самый модный цвет в этом сезоне, могу дать поносить», — и подиумным шагом к своему месту пошла. Тут и препод вступил, замолчать всем велел…

Психолог: Поддержал…

Клиентка: Похоже... Он мне еще пятерку поставил в этот день, сказал, что у меня решение самое оригинальное.

Психолог: Видишь, как обернулось? Ты облажалась, все заржали — это ж самое страшное, правда? Но ты вывернулась, нос им утерла, и вообще всех победила, еще и препод поддержал.

Клиентка: Это когда было-то…

Психолог: Зато точно было! И та девица — умная, находчивая, смелая — никуда не делась.

Клиентка: Нуу…

В процессе удалось не только найти нужную для преодоления стыда субличность, но и вызвать положительное отношение клиентки к себе-прежней. Если удастся сохранить этот альянс, клиентка будет чувствовать себя более устойчивой, смелой и более защищенной.

Психолог: То есть мы видим, что, в принципе, ты можешь справляться с трудными сложными ситуациями публичной неудачи. Так?

Клиентка: Ну да, но не хотелось бы. Даже когда вспоминала, в пот бросило, и сердце колотится до сих пор.

Психолог: С перепугу или от радости?

Клиентка: Что ты издеваешься? Хотя… Не знаю. Это же только один эпизод… Да и потом…

Психолог: Припоминали тебе?

Клиентка: Пытались.

Психолог: Звучит угрожающе.

Клиентка: Так и было. Наши девки-дуры сходу мне кличку «Швабра» придумали и пытались развлекаться за мой счет.

Психолог: Я так понимаю, у них не получилось.

Клиентка: Получилось, до первой контрольной. А на контрольной я им списать не дала, и они все поголовно на пересдачу пошли. А потом я им прямо сказала: «Будете обзываться — помогать не буду». Ну они и перестали. Правда, потом еще разок подраться пришлось.

Психолог: Здесь вряд ли драться придется.

Клиентка: Это да, драться не придется. Но покусать могут.

Психолог: Так и ты умеешь.

Клиентка: Что ж я здесь — кусаться буду? Здесь, слава богу, не Мухосранск! Здесь люди интеллигентные.

Психолог: Ну да, интеллигентные, конечно, не кусаются, интриг не устраивают, сами все в белом пальто поголовно.

Клиентка: Да ладно, не ангелы тоже.

Психолог: А ведь справишься, наверное?

Клиентка: Не знаю… Ладно… Все равно стремно.

Психолог: Ну не без этого, но справишься.

Цена, по-видимому, приемлема для нашей героини. Она вполне понимает, что способна преодолеть свой страх и справиться с нерабочими, личными проблемами, которые могут повлечь за собой назначение на новую должность.

Клиентка: Вот скажи ты мне, почему я все время должна справляться? Сначала с родителями-бухариками, потом свое место в техникуме выгрызать зубами, потом на трех работах и в институте убиваться, а теперь вот тут… Ну почему? Почему у меня легко не получается. Ну вот легче же отказаться, что мне — больше всех надо? И деньги небольшие прибавляют, а забот… Да еще и страхи преодолевать, и стыд терпеть… Да ну его!

Психолог: Ну можно сказать, что и не должна справляться. Кому ты должна?

Клиентка: Это ты меня спрашиваешь?

Психолог: Тебя.

Клиентка: Я никому ничего не должна!

Психолог: Ну хорошо, представь, что ты отказалась.

Клиентка: (думает) Ага, можно и отказаться.

Психолог: (молчит).

Клиентка: Ну что, получается, все тогда зря? Я зря убивалась?

Психолог: (молчит).

Клиентка: Как-то паршиво получается, на душе нехорошо…

Психолог: Неудобно?

Клиентка: Стыдно как-то, совестно… Вот глупость-то!

Психолог: Почему глупость? Стыдно перед кем?

Клиентка: Перед собой?

Психолог: Вполне может быть.

Клиентка: Ну, не знаю…

В нашем перечне задач этот момент обозначен как сверка с «божьей искрой». Человек в такие моменты ощущает ответственность перед чем-то или кем-то большим, чем он сам в данный момент. И испытывает стыд, если не возникает ощущения какого-то соответствия или правильности действия. Принято обозначать такие переживания словом «совестно». Мы полностью согласны с таким обозначением. 

Психолог: Ну, что ты решила?

Клиентка: Соглашусь.

Психолог: Да и хорошо. Давай тогда попробуем представить, куда подстелить соломки. Что будет самым сложным?

Клиентка: В первую очередь, разговор с начальником. Он мне уже назначил встречу завтра.

Психолог: Что там сложного?

Клиентка: Не отказаться самое сложное.

Психолог: А что ты скажешь?

Клиентка: Спасибо скажу. Или еще что-то надо? Типа, оправдаю доверие? Буду служить верой и правдой?

Психолог: Я не знаю, как у вас там принято, но слова желательно спланировать и отрепетировать.

Клиентка: Ладно, выучу.

Психолог: А дальше что?

Клиентка: Дальше он меня представлять будет, и тут желательно не сгореть от стыда.

Психолог: Дыхательные практики? Группа поддержки? Продуманная ответная благодарственная речь?

Клиентка: Да, все попробуем. А дальше надо будет первую планерку провести. Вот тут желательно не облажаться.

Психолог: Сейчас обсудим возможные стратегии.

Клиентка: Да с первой планеркой там все понятно, там уже все распечатано и завизировано, мне только представить надо план руководства. А вот потом, когда мы будем обязанности распределять и дедлайны ставить — вот там будет рубилово.

Клиентка приняла слишком много решений и изменений за раз. Она эмоционально нестабильна и не отдает себе в этом отчета. Дело психолога — отразить этот факт и поддержать.

Психолог: Погоди себя пугать. Давай все проблемы последовательно переживать. Сейчас самое главное пережить представление. Событие на завтра планируется?

Клиентка: На завтра.

Психолог: Как засыпать собираешься?

Клиентка: В зал пойду, умотаюсь, чтобы домой вернуться и упасть.

Психолог: Хороший план. Если домой пешком, так вообще замечательно.

Клиентка: Нет, я пока идти буду, я опять себя запугаю.

Психолог: Идти надо очень быстро. Так, чтоб дыхание сбивалось. Так и устанешь, и воздухом подышишь, сон почти гарантирован. И во время всего действа тоже дышать не забывай. Удачи!

Клиентка: К черту!

 

(прошла неделя)

Работа со стыдом «после»-2

Психолог: Привет, ну как? Как все прошло?

Клиентка: Как минимум, жива, значит, хорошо.

Психолог: Категорически присоединяюсь! Живому все хорошо. А подробности будут?

Клиентка: Да ерунда какая-то получилась, вроде как и бояться было нечего. На меня не смотрел никто. Начальник пару слов сказал, все башкой покивали и перешли к обсуждению насущных вопросов.

Психолог: Обидно?

Клиентка: Досадно! Я переживала, готовилась умереть со стыда. А они и внимания не обратили. Будто все так и надо.

Психолог: Действительно, готовилась умереть, а тебя сразу в работу взяли. Обидно.

Клиентка: Да ладно тебе издеваться. Но странно как-то.

Психолог: Просто все давно решили, что ты начальник. Все, кроме тебя. Это назначение у них никакого сопротивления не вызвало. Ты вообще понимаешь, что в данном случае твой авторитет оказался для них неоспорим?

Клиентка: Да вроде.

Психолог: Победительницей себя ощущаешь?

Клиентка: Ну… так. Немножко.

Психолог: А то, что пришла, не отказалась? Понимаешь?

Клиентка: Я хотела. Я почти уже позвонила, но у меня телефон из руки упал. А потом уже поздно было предупреждать и все менять. Совсем бы дурой себя выставила.

Психолог: Ну то есть один стыд другой победил. Главное, что ты и тот, и другой преодолела. Это очень серьезный шаг. Настоящая победа.

Клиентка: Настоящая была бы, если бы я не боялась.

Психолог: Если бы ты не боялась, побеждать бы было нечего. Так что ты победительница со всех сторон.

Клиентка: Ладно… Действительно приятно немножко.

Психолог: Ну хоть немножко…

Несмотря на то что клиентка с огромным трудом признает победой и свои карьерные достижения, и преодоление стыда, ей все равно приятно и новое назначение, и новое поведение в критически неудобной ситуации. Это дает надежду на то, что проявится и разовьется новая идентичность, позволяющая ей с полным правом предъявлять себя как компетентного специалиста со своим оригинальным взглядом на организацию работы.

Клиентка: Ладно, порадовались, теперь работать надо.

Психолог: Так какие проблемы-то? Начальствуй!

Клиентка: Вот с этим и проблемы. Как я с них спрашивать буду? Ведь результат нужен. Это же работа, а не посиделки.

Предстоит укрепить и сделать более устойчивой и реалистичной новую идентичность. Кроме того, требует преодолеть двойственное отношение самой клиентки к своей новой роли.

Психолог: Давай попробуем смоделировать ситуацию. Что ты им скажешь на первой рабочей планерке как руководитель?

Клиентка: Да у меня целый план есть. Но придется упираться и пахать. У нас реально сроки горят. И куча времени зря тратится.

Психолог: Крупные изменения предстоят по твоему плану?

Клиентка: Я хочу регулярные отчеты ввести… Частые.

Психолог: Отчитываться никто не любит…

Клиентка: В том-то и дело. Они меня, может, и не пошлют сразу, хотя комментарии наверняка будут. А потом один не сделал, второй не сделал… Как я их заставлю?!

Психолог: Подожди, давай по порядку. Какие комментарии ожидаются?

Клиентка: Типа новая метла — пыль столбом… Начальником назначили, думает, что самая умная, выслужиться хочет…

Психолог: Неприятно, конечно.

Клиентка: Я как представлю это — опять застываю. В голове ни одной мысли.

Психолог: Это потому, что ты стараешься сразу из двух позиций отреагировать. Из приятельской — как коллега, и из начальственной. Между двух стульев неудобно.

Психолог делает предположение о том, что это застывание не то, что было раньше. Не парализующий стыд «до», а растерянность. Это только предположение.

Клиентка: И делать чего?

Психолог: С позицией определиться. Ты ведь начальник?

Клиентка: Ну вроде…

Психолог: Тогда начнем с того, что они все совершенно правы. Ты хочешь многое перестроить, спрашивать будешь жестче, тебе важно показать результат твоему начальнику. А им придется менять привычки: это действительно неприятно.

Клиентка: И что делать, если они правы?

Психолог: Они правы как подчиненные, их дело — сопротивляться. Стараться выполнить работу с меньшими для себя затратами. А ты тоже права — как начальник.

Попытка окончательно отделить идентичности новенького «начальника» от привычного и понятного «члена коллектива».

Клиентка: Ну да, меня же поэтому и назначили.

Психолог: Вот! В чем твоя правота?

Клиентка: В получении результата. Кто результата добился, тот и прав.

Психолог: Это да.

Клиентка: Но как мне их заставить?

Психолог: Мотивировать надо. Заставить успеешь. Представь, что ты им можешь рассказать, чтобы они поверили, что им стоит напрягаться.

Клиентка: (задумывается надолго).

Психолог: Трудно? Но ведь начальство же ты убедила?

Клиентка: Начальству нужен результат, здесь все проще. А вот исполнителям…

Психолог: Одна из функций начальника — понимать, с кем он работает. Давай, начальствуй дальше. Чего им надо? Чего ради они работают?

Клиентка: Кто-то за зарплату, кто-то за престиж, кто-то за интересную работу. А кто-то за возможность выпендриться — всем показать, какой он умный.

Психолог: Вот и раскрой им перспективы. Ты же их хорошо знаешь, понимаешь, кого и чем мотивировать.

Клиентка: Знаю, да. А если они скажут, что я за их счет карьеру строю?

Психолог: Ну так и строишь. И они могли бы, если бы им карьера была нужна. Так ведь?

Клиентка: Ты хочешь сказать, что я имею право их использовать?

Психолог: Только в рамках служебных отношений. И по взаимному согласию.

Клиентка: Тебе бы только шутить. А если они мне просто скажут, мол, не буду и все!

Психолог: Кто скажет? Конкретно представь.

Клиентка: Ну не знаю…

Психолог: Если не знаешь, тогда хорош себя запугивать, когда скажут, тогда и будем разбираться.

Клиентка: Да не запугиваю я… Знаешь, чего я больше всего боюсь, это то, что я не сделаю то, что обещала, ради чего меня назначили… Мы не сделаем… Вот это жуть.

Один за другим проявляются все более реальные страхи и опасения. Они относятся не к воображению, а собственно к деятельности. Проявляются благодаря тому, что снизилась интенсивность стыда.

Психолог: Да, очень страшно. И вероятность такая тоже есть. У тебя сейчас есть выбор: ты можешь бояться, а можешь делать. Бояться — страшнее, а делать — тяжелее.

Клиентка: Вот хоть бы что-то приятное сказала! … А еще я им, наверное, скажу, что отвечать за провал буду в основном я, а не они. Им тоже достанется, но уволят меня.

Психолог: Ты про это вспомни, когда твой гипотетический «кто-то» начнет саботировать. Право начальника требовать основано на том, что он несет больше ответственности.

Клиентка: Надо же, не думала.

Психолог: Ну как там твой новенький начальник поживает внутри?

Клиентка: Копытом бьет.

Психолог: Отлично! Сил набрал.

Клиентка: Дров бы не наломал теперь!

Психолог: Для этого у тебя и отличница есть внутри, и девчонка из провинции с ее чутьем на опасность. Справитесь!

Клиентка: Пойду готовиться.

 

(прошла неделя)

Психолог: Жива?

Клиентка: Местами… Думала, помру. Особенно когда наш «золотой мальчик» вопросы стал конкретные задавать… Все было по делу, только я не знала, что отвечать. Там такая пауза была… Я думала, сгорю.

Психолог: И как выходила из ситуации?

Клиентка: А я вдруг вспомнила, как наш генеральный в таких случаях говорит: «Сейчас я не знаю ответа на этот вопрос, но я обязательно разберусь».

Психолог: Так и сказала?

Клиентка: Ага… А когда сказала, то увидела, что они нормально реагируют. Вдохнуть смогла. И выдохнуть. И наш умник хотел продолжить меня экзаменовать, но на него народ зашикал, сказали ему, что не время еще.

Психолог: Поддержали тебя?

Клиентка: Выходит что так.

Психолог: Значит, не совсем самозванка, что ли?

Клиентка: Вроде того… (пауза) Знаешь, мне показалось, что они реально рады, что я всю эту перестройку-переделку на себя взяла. Даже не показалось, мне два человека прямо так и сказали. Мне наш аналитик так и сказала: «хорошо, что ты вызвалась».

Психолог: То есть твоя «самозванка» тоже при деле? Пригодилась?

Интеграция прежней идентичности с новыми.

Клиентка: Получается, что так. Не верится даже. Всегда считала, что самозванцем быть ужасно. А получается, что хорошо. Бывает…

Психолог: Бывает. Мы когда чего-то хотим сильно сами себя на исполнение и призываем, так что всё новое — это всё самозванцы сделали. Самозванцу — стыд, но и победа ему же.

Клиентка: Это обдумать надо. Непривычно очень пока.

 

На этом мы закончим описание этого категорически гипотетического случая (кто себя узнал — мы не виноваты). Мы уверены, что с нашей придуманной клиенткой дальше все будет хорошо. Что касается описания работы со стыдом в психологическом консультировании, то его непременно нужно продолжить, сделать более подробным и структурированным. Тем более что мы совершенно не коснулись таких сторон переживания стыда, как ген дерные и возрастные особенности. На наших семинарах мы выяснили, что этих особенностей много, но надо описывать их подробно и не торопясь, дабы избежать неправильного понимания таких сложных и чувствительных материй. Будем надеяться, что у нас хватит времени и сил, чтобы в дальнейшем изложить это все максимально подробно.

 

---

М.Миронова, К.Шишалова, 2025 г.