Дискуссия о лицензировании навела меня на некоторые мысли о месте психолога в обществе.
Государству без гуманитариев нельзя. Оно это понимает уже. Без гуманитариев нет общества – нет традиций и нет законов. Без свободы мысли, которая обеспечивается гуманитариями, нет свободы технической мысли и нет прогресса. Причем, для выполнения этих функций гуманитарии нужны массово, как большая группа профессий. Но, понимая это, государство испокон века пыталось найти верный способ контролировать гуманитариев. Раньше с помощью силы и прямого устранения, теперь (не у нас) больше с помощью финансов. Но ситуация, на мой взгляд, несколько изменилась с появлением нового класса гуманитариев – психологов.
Средние века
В Средние века были философы, священники, юристы, художники, актеры и писатели. Уважали только священников. Потом появились, скажем обобщенно, искусствоведы – профессиональные ценители, которые всем объясняли, что красиво и ценно, и утверждали, что талант – редкость и его надо холить и лелеять, дабы он служил на пользу государству. Стали уважать художников, писателей, актеров. Потом священники себя очень скомпрометировали и оставшихся гуманитариев стали уважать еще больше, так как только они давали человеку возможность возвыситься над собой и уйти хоть на время из этого очень неприятного мира. И еще осмыслить себя, попытаться найти себе цель и оправдать свое существование. Появились историки, социологи, футурологи. Они осмысливали существование наций, народов и государств – человечества в целом. Но этого недостаточно, каждый человек в этом нуждается. И появились психологи.
Зарубежный опыт
Как массовая профессия на Западе психологи возникли во второй половине ХХ века, после войны. У нас – в 90-е и до сих пор мы не можем считаться массовой профессией – нас все-таки слишком мало и нас не видит УК РФ. Мы существуем благодаря кустарным должностным инструкциям, для нас нет стандартов подготовки, нет стандартов рабочего времени. Но нас уже пытаются гнобить.
Дело в том, что у государства очень мало способов нас контролировать. В первую очередь из-за принципиальной НЕПУБЛИЧНОСТИ процесса. Нам не нужно, как художникам, выставок, нас не обязательно каждого издавать большим тиражом, для нас нет программ, как для педагогов, соответствие которым мог бы установить проверяющий, присутствующий на приеме (а там где есть для групповых занятий, от них всегда можно отклониться, отговариваясь потребностью клиентов). Для проверяющих мы почти неуловимы, вот в чем дело. Поэтому нас боятся и не любят все чиновники.
Я не претендую на серьезный анализ – скорее это ощущения, возникшие из чтения книг и личных бесед с западными специалистами. Но вот что получается.
В Америке 10 часов психотерапии в год обеспечивается по медицинской страховке (не всякой). Из этого следует, что государственную поддержку имеют только те виды психотерапии, которые декларируют быструю помощь. Позитивная психотерапия, поведенческая, ориентированная на решение, гипноз, НЛП и т.п. В результате глубинная психотерапия уходит в прошлое – ей незачем учиться, т.к. денег не заработаешь. Семейная психотерапия остается, в основном, по приговору суда (но судья же не зверь – больше полугода не назначит). Государственная психология существует там сейчас в примитивном виде – школьные психологи (чаще всего практиканты), психологи кризисных центров (с жестко ограниченными функциями диагностики), психологи служб аналогичных МЧС (разовое кратковременное вмешательство) и т.п. Все долговременные контакты с клиентами осуществляются малооплачиваемыми социальными работниками, которых заставляют учить длинные прописи и наказывают за отклонение от них. Судя по моему небольшому опыту обучения западным моделям социально-психологической помощи, ответственность за клиента, включенность в его судьбу, расширение границ помощи для социального работника – грех.
В Европе происходит примерно то же. Там соотношение психологов и социальных работников (таких же) в сфере социально-психологической помощи населению примерно 1 к 30 (с вариациями). Один или два психолога на муниципальный центр. Естественным образом получается, что они осуществляют только диагностические функции.
Конечно же, там случаются превосходные центры и системы помощи, но общая тенденция – числом поболее, ценою подешевле – сохраняется и настораживает. Причем, мне кажется, что цена тут – дело десятое.
Так что там, похоже, успешно с нами справляются. Правда, одновременно с этим развивается жуткая тенденция кормить население психотропами почти с рождения. США – мировой лидер по потреблению психотропов на душу населения. Но последствия еще не сказались. Скоро начнут сказываться и они на время вернутся к «разговорным методам».
У нас
У нас такой «цивилизованный» путь изничтожения психологов как массовой профессии тоже пробуется, но у нас их и так не было. Кстати, в разных городах по-разному. Где-то, говорят, психологов уважают и увеличивают их количество. До поры, я думаю. Не хотелось бы пугать, но, зная наши традиции, от наших правителей можно ожидать, скорее репрессий. И начнутся они с сокращения количества государственных учебных заведений, готовящих психологов. А потом введут лицензирование, где будет учитываться только государственное образование определенного образца. А потом потребуют отчетность от всех, кто занимается психологической помощью. И так далее и тому подобное. Так что не удивляйтесь.
Правда, толку от этого все равно не будет – мы же в России живем, где ни один закон не исполняется так, как должно. Перекрасимся, объявим себя консалтерами и коучами. Все равно – люди в нас нуждаются и будут нуждаться все больше. А государство, закрутив гайки, неизбежно хлебнет последствий. Которые, при общем ускорении темпа жизни, наступят весьма скоро. Все в пределах нашей жизни.
Не стоит ни удивляться, ни обижаться, ни сетовать на несправедливость жизни и ограниченность властей. Это у них инстинкт такой – они от нас защищаются, так как мы, при хорошей работе, делаем людей свободными. А свободный человек неудобен для государства. Но с рабами у него тоже не слишком хорошо выходит – производительность низкая. Так что получаются постоянно действующие качели разрешить-запретить.
Так что, коллеги, нас ждут новые интересные приключения! Наше дело – избежать опасностей и не пропустить интерес! Все зависит только от нас!
Мария Роальдовна Миронова, 2015 г.
