Практика профориентационного консультирования с точки зрения здравого смысла

Текст написан в 1998 г.

Все знают, что такое профориентация, по крайней мере, все об этом что-то слышали. Учителя относятся к профориентации, как к навязанной им "сверху" докучной обязанности, одной из многих в бесконечном ряду формальностей (как правило, с них требуют, чтобы ученики регулярно писали сочинения "Кем я хочу быть", и заставляют собирать информацию о дальнейших планах выпускников), и к которой они относятся также формально. Более того, многие учителя относятся к профориентации как к чему-то лишнему, даже вредному, и, во всяком случае – бесполезному. "А что ему (подростку) можно посоветовать? Он все равно ни о чем не думает, да и учить все равно надо все. Пусть сам решает. Все равно что-то выберет", – так частенько считают учителя.

И у многих психологов при слове "профориентация" возникают воспоминания о чем-то скучном, элементарном, "непсихологичном". Им кажется неинтересным вникать в подробности профессионального обучения, лишним и бесполезным – узнавать о новых профессиях (тем более, что информация о них добывается с трудом, ее нужно "выуживать" из газетных публикаций и других источников, не гарантирующих ее надежность). Гораздо интереснее представляется заниматься психокоррекцией, психотерапией, формировать коммуникативные навыки, заниматься коррекцией семейных отношений: все эти виды деятельности дают ощущение реальной психологической помощи. Профориентацию же многие психологи считают просто сомнительной деятельностью: может ли серьезный психолог считать своей задачей давать совет относительно будущей профессии, да еще и сформированный на зыбкой почве результатов профориентационных методик и диагностики способностей!?

Действительно, давать советы в психотерапии справедливо считается дурным тоном; прогноз способностей и профессиональной успешности вообще (а не применительно к конкретной специальности или должности) - действительно, дело в высшей степени сложное, трудоемкое и неблагодарное. И если профориентацию понимать именно так, то отрицательное отношение к ней, наверное, оправдано.

Так что же, может быть, отмахнуться от профориентации вообще, передать ее только в ведение службы занятости (что частично уже и сделано в Петербурге): мол, "у них там вся информация, вот пусть они и советуют"?

На мой взгляд, эту точку зрения принять невозможно. Вряд ли найдутся люди, несогласные с тем, что выбор профессии – это (без всякого преувеличения!) одно из самых важных решений, которые в свое время приходится принимать каждому человеку. Важность этого решения подсказывает обычный здравый смысл – в России нет класса живущих на проценты с капитала, и работа является для подавляющего большинства людей единственным источником дохода и основным занятием в течение почти всей жизни. Столь важное решение стоит значительных затрат и усилий (гораздо больших, чем получение общедоступной информации, или экспертного заключения о наличии или отсутствии определенных способностей). Но очень многие выбирающие профессию не обладают ни временем, ни другими ресурсами для ее решения – наша система образования обязывает каждого подростка, достигшего 15-17 лет (а иногда и раньше), решать эту задачу, при том, что вовсе не каждый способен решить ее оптимально.

Для того, чтобы ее решить, необходимо быть готовым к такому решению интеллектуально и нравственно, то есть быть достаточно зрелой личностью, чтобы принять на себя ответственность за сам выбор и его последствия, которые во многом определяют дальнейшую жизнь, способ бытия человека, принимающего решение. Мне кажется, что и против этой формулировки трудно что-либо возразить – она тоже подсказана здравым смыслом.

Если таким образом понимать проблему выбора профессии, то вполне оправдано рассмотреть ее с точки зрения экзистенциально-гуманистического подхода в психологии и психотерапии. Этот подход, представленный, в частности, "жизнеизменяющей терапией" Джеймса Бюджентала /The Fundamentals of an Existential-Humanistic Approach, 1978; The Art of the Psychotherapist, 1987 и др./, в первую очередь, рассматривает именно способ бытия человека, то есть то, как он переживает события своей жизни и свое существование в ней, как он строит свои взаимоотношения с миром и с самим собой, как он отвечает на фундаментальные вопросы бытия. В этом подходе основное внимание сосредоточено на субъективности человека, во всем ее многообразии и неисчерпаемости, на раскрытии внутреннего потенциала, позволяющего человеку справляться с жизнью, овладеть ею, стать ее истинным хозяином, ответственным за ее течение.

Вглядимся попристальнее в то, что такое выбор профессии с этой точки зрения, и попробуем определить, что же может сделать профконсультант, если он подойдет к своему делу с этой точки зрения, точки зрения здравого смысла.

Выбор профессии во многом определяет выбор всего жизненного пути или, по крайней мере, – начало этого процесса, процесса "определения-себя-в-жизни".

Важность принимаемого решения ставит перед человеком сразу несколько экзистенциальных проблем – фундаментальных проблем человеческого бытия. В поворотные моменты жизни (одним из которых и является выбор профессии) решение таких проблем становится предельно важным. И способ их разрешения в значительной мере определяет общее самочувствие человека, в частности – его способность к активному действию. А их неразрешенность рождает так называемую экзистенциальную тревогу – глубинную тревогу, которую невозможно понять и объяснить на "событийном", рациональном уровне.

При выборе профессии, в первую очередь, актуализируется проблема смысла жизни. Высокопрофессиональная, результативная деятельность помогает человеку придать своей жизни определенный смысл, а субъект, не состоявшийся профессионально (особенно мужчина), в нашем обществе не может считать себя состоявшимся и как человек, личность. Правда, в наше время, когда профессионализм слишком часто не вознаграждается обществом, давление общественного мнения в этом смысле несколько ослабло – люди гораздо больше интересуются тем, как "устроился" человек, чем тем, хороший ли он профессионал, и тем, насколько уважаемым и нужным делом он занят. Банковский курьер без определенной квалификации, который получает за свою работу существенно больше, чем дипломированный учитель, вызывает у своих родных и близких значительно меньшие опасения за его судьбу, чем тот же учитель. И все же, каждый, кто достаточно часто встречался с людьми, желающими сменить работу, вспомнит немало случаев, когда внешне "хорошо устроенный" человек, недоволен своим положением, тяготится бессмысленностью своей деятельности, готов даже рискнуть своим материальным благополучием, чтобы получить работу, которая приносила бы ему удовлетворение, давала бы ощущение того, что он занят Делом.

Для подростка, выбирающего профессию, одна из самых сложных задач – определить, что же для него является этим самым делом с большой буквы. И определить это не может ни один тест, ни один самый проницательный советчик, – это решение он должен принять сам.

А осознаваемая человеком – неважно, подростком ли, впервые выбирающим профессию, или взрослым, вынужденным ее сменить, – насущная необходимость самому осуществить этот кардинальный выбор вызывает к жизни другие экзистенциальные проблемы.

Самая очевидная из них – проблема ответственности. Это вопрос о готовности или неготовности отвечать за последствия своего выбора, платить за него ту цену, которую определяют сложившиеся в обществе условия и обстоятельства жизни человека, делающего выбор. Предвидеть эту цену и определить ее величину очень сложно. В рекламных объявлениях и жизнеописаниях успешных или состоявшихся личностей (что часто не одно и то же) вопрос о цене почти не затрагивается. Это в общем-то вполне объяснимо: только сам человек знает, чего ему стоило то или иное достижение, усилие, – даже очень близкие люди только в общих чертах способны оценить и принесенные жертвы, и достигнутое удовлетворение.

Для очень многих людей вопрос о цене их выбора настолько труден, а осознание собственной ответственности за его последствия настолько их пугает, что они или игнорируют (не замечают) эту проблему, или даже отказываются ее обсуждать. Одним из признаков неготовности брать на себя ответственность за свой выбор является очень часто предъявляемый профконсультанту заказ клиента "Скажите, какую мне профессию выбрать?". Иначе говоря, ответственность перекладывается на консультанта. И его задача в этом случае – очень ясно и наглядно показать, на кого в действительности ложится эта ответственность, и кто будет платить. Часто осознание этой проблемы вызывает у клиента эмоциональный шок, растерянность. Например, когда девочки-подростки, которые хотят стать стюардессами или видят себя преуспевающими бизнес-леди, осознают, что их планы ставят под вопрос возможность иметь в ближайшем будущем семью и детей, то их первой реакцией бывают слезы и вопрос "А что же делать, я ведь хочу и то, и другое!?" Бывает, что клиенты реагируют и возмущением, агрессией: "Не может быть! Это несправедливо!" Молодой человек, желающий стать программистом, но не находящий в себе сил закончить 11 классов, говорит: "Но есть же другие пути, ведь все как-то устраиваются. Не может быть, чтобы все эти люди, которых я знаю, вкалывали столько, сколько вы описываете. И ведь это же не дает никаких гарантий. А если у меня не получится, или мне не понравится?"

Вопрос о гарантиях, обеспечивающих выбор, и о риске неудачи подводит нас к следующей, не столь очевидной, но столь же фундаментальной проблеме, которая актуализируется при выборе профессии и играет в ее решении большую роль.

Это проблема свободы. Сам по себе выбор, любой выбор, а тем более выбор профессии, ограничивает дальнейшую свободу человека, накладывает на нее определенные рамки. Некоторые очень остро, даже трагически, переживают такую "квази-смерть" невыбранных возможностей, а кому-то страх перед этим просто не дает сделать выбор. Многие клиенты профконсультанта говорят о том, что выбор сделать просто невозможно: "Я хочу и то, и другое, я не могу отказаться от чего-то одного. Мне будет этого не хватать. Я все время разрываюсь между этими двумя желаниями".

Мысль о том, что, делая выбор, ты открываешь перед собой огромное поле других возможностей, которые становятся тебе доступны именно в силу сделанного выбора, не столь очевидна, и принять ее бывает непросто. Для этого необходимо пристально и целенаправленно рассматривать возможности, предоставленные выбором, а это возможно, только если оковы страха, тревоги и неуверенности уже сброшены. Например, профессия банковского служащего предоставляет человеку возможность удовлетворить самые разные потребности и пристрастия – от любви к порядку до тяги к рискованной и опасной игре, от шансов материального обогащения до удовлетворения желания помогать другим людям. Не столь модная профессия ремонтника бытовой техники может обеспечить, как возможность завести собственное дело и стать полноправным хозяином своего благополучия и жизненного уклада, так и возможность тихо трудиться на предприятии в рамках, установленных другими; как возможность иметь дело только с техникой, так и возможность много общаться с людьми... и так далее. Для того, чтобы видеть эти возможности, необходимо свободное воображение и готовность управлять своей жизнью. Разбудить в делающем выбор человеке эти качества – одна из задач профконсультанта.

С проблемой свободы очень тесно связана еще одна экзистенциальная проблема, влияние которой на процесс выбора профессии еще менее очевидно, хотя и очень велико. Это проблема одиночества. Выбор человек делает сам, оставаясь один на один со своими сомнениями и страхами. Этим обусловлено исключительно острое желание с кем-нибудь посоветоваться, разделить с кем-нибудь тяжесть принятия решения. Практически все клиенты профконсультанта в той или иной мере чувствуют себя одинокими. Многие боятся одиночества настолько, что отказываются сами принимать решение – идут учиться или работать "за компанию". Острее всего эта проблема стоит у подростков 15-ти лет и моложе, которые в силу каких-то причин вынуждены выбирать профессию именно в этом возрасте (плохая успеваемость в школе, материальное положение семьи и т.п.), а также у женщин любого возраста, которые вынуждены менять работу. Тут надо заметить, что напряженность и сила влияния проблемы одиночества на выбор профессии зависит не столько от возраста или пола, сколько от того, важна ли она вообще для данного человека, готов ли он решать ее в принципе. Осознает ли, что каждый человек в определенной степени одинок уже в силу того, что уникален и неповторим, и вообще насколько тяжело или легко он переносит одиночество.

Все эти проблемы, зависящие от особенностей жизненного пути человека, от его личностной зрелости, с разной интенсивностью и яркостью актуализируются в момент и в процессе выбора профессии. Все они, сплетаясь, взаимодействуя и взаимопроникая, влияют на величину и характер экзистенциальной тревоги, тревоги, связанной с потрясением самих основ бытия данного человека. Многие клиенты профконсультанта – и подростки, и взрослые – говорят о глубокой растерянности, о том, что перестали "чувствовать почву под ногами". Именно это состояние сильной тревоги делает принятие решения невозможным. "Снять" эту тревогу (то есть снизить ее настолько, чтобы она давала возможность действовать, так как снять ее вообще невозможно и вряд ли нужно) можно только разрешив (в той степени, в которой это в данный момент возможно) проблемы, лежащие в ее основе.

Конечно, не каждый клиент профконсультанта охвачен экзистенциальной тревогой в такой степени. Время выбора профессии в юности для всех одно, а подходит к этому моменту каждый в своем состоянии. Кто-то ясно и просто разрешает для себя на данный момент эти проблемы, кто-то механически берет чужое решение (родителей, друзей), кто-то предпочитает игнорировать и проблемы, и свою тревогу – вообще не думает, а берет то, что подсовывают обстоятельства. Такие клиенты очень заинтересованы в информации, совете, чужом компетентном мнении, которое бы подтвердило их решение и т.д. На них в основном и ориентированы традиционные методы профориентационного консультирования, им они приносят пользу и удовлетворение (причем, удовлетворение явное, а вот оценить полезность или бесполезность такой помощи можно будет только в будущем – когда выбор будет реализован). Но таких клиентов значительно меньше, чем мы привыкли считать – из тех, кто обращается к профконсультанту за помощью, их, на первый взгляд, не более 30% – при внимательном рассмотрении их еще меньше. Очень часто консультация, начавшаяся как чисто информационная, заканчивается как глубинная работа с экзистенциальными проблемами, так как простые вопросы (или отсутствие на них ответов) типа "Что побудило тебя выбрать эту профессию? Чем она тебе нравится?" позволяют человеку увидеть, что его выбор внутренне не обоснован.

Что же делать профконсультанту или человеку, выполняющему его функции (школьному психологу, учителю, родителю, другу) с остальными 70%? В чем его задача, как ему действовать?

У нас нет безусловно действующего рецепта, ибо работа на уровне экзистенциальных проблем другого человека сама по себе тоже экзистенциальна, т.е. связана с субъективностью (внутренним миром) самого консультанта, с тем, как он сам воспринимает и принимает в себе существование фундаментальных проблем бытия, готов ли он сам решать их для себя. Описывать такую работу тоже непросто. Мы предлагаем свой, возможно спорный, вариант такой глубинной работы. Невозможно просто механически перенести философскую или даже психологическую теорию в психологическую практику, ее прежде нужно осмыслить и переформулировать, сделать применимой именно к данной области. В своей работе, в своей области каждый может применить только то, во что верит, что пропущено через его личный опыт, переживания, мироощущение. Каждый волен взять то, что ему подходит.

Итак, решив работать с нашим клиентом в русле экзистенциально-гуманистического подхода (вспомним, что это решение продиктовано нам здравым смыслом), мы, прежде всего, должны принять нашу основную задачу – помочь ему вынести свое собственное решение, осознанное, свободное. Мы подчеркиваем необходимость именно принятия, а не просто постановки такой задачи. Принять в данном случае – быть уверенным в ее необходимости и быть твердым в ее реализации.

Для выполнения этой задачи нам необходимо помочь нашему клиенту понять себя, осознать свой собственный потенциал, необходимый для принятия и реализации его выбора, и обрести готовность и решимость его использовать. В этом случае диагностика способностей и склонностей, прогноз успешности и формулирование советов как самостоятельные задачи уходят на второй план, играют хотя и важную, но вспомогательную роль.

Хотелось бы специально подчеркнуть, что первый осознанный, свободный и ответственный выбор, конечно же, делает консультант в отношении себя. Он действительно отвечает за свой выбор. И в первую очередь мы отвечаем за наши побуждения начать такую работу: действительно ли в интересах клиента мы действуем, или нами движут другие побуждения (от желания поговорить о высоких материях, до неприязни к выбору клиента или стремления исправить на его примере свои собственные когда-то совершенные ошибки). Мы берем на себя ответственность за все сложности и трудности, которые влечет за собой этот наш выбор: работать таким образом труднее, такая работа требует большего времени, в процессе работы могут в какой-то момент усилиться неприятные, тягостные для клиента переживания, мы рискуем выйти на очень глубокие проблемы личностного характера и т.п.

Затем мы должны уяснить себе, что и процесс консультации тоже изменится.

Во-первых, если мы выбираем именно этот подход, клиент перестает выступать в роли пассивного объекта изучения и получателя некоего рецепта (экспертного заключения профконсультанта); перестает вести себя только реактивно – в ответ на предложения и предположения консультанта. Фактически неизбежной становится передача клиенту ответственности за его решение и частично за ход процесса (он волен отказаться обсуждать какие-то вопросы, волен перестать сотрудничать с консультантом, но он же несет ответственность за неиспользованный шанс).

Во-вторых, так же неизбежно нужно будет доверять клиенту, его "внутреннему компасу", указывающему на верное для него решение. Это не так просто, так как этот "компас" часто недоступен нашему пониманию.

Например, клиент хочет выбрать из двух альтернатив – стать ли ему артистом или биологом. По всем объективным данным (школьная успеваемость по предметам естественного цикла, информации о внешкольных дополнительных занятиях, по данным выполнения интеллектуальных тестов) выходит, что биологическая стезя будет гарантированно успешной (в той мере, в какой вообще можно говорить о гарантиях), но чем больше мы углубляемся в мир его субъективных предпочтений, чем больше работаем над его личным решением проблем смысла, свободы и ответственности, тем адекватнее представляется ему выбор другой альтернативы – профессии актера. Это очень рискованный выбор, успешность в актерской профессии зависит не только от таланта, трудолюбия и природных данных (которые, кстати, почти невозможно диагностировать заранее), но и от удачи, везения, счастливого случая. Поэтому, когда в результате работы с консультантом клиент твердо выбирает актерскую стезю, со стороны этот выбор может показаться парадоксальным, поскольку это отказ от гарантированного успеха. Оспаривать этот выбор было бы неправильно, так как клиент сделал его, исходя из своих внутренних причин, и задача консультанта в данном случае состоит лишь в том, чтобы клиент очень живо и ясно представил себе этот риск и рисковал осознанно.

В-третьих, необходимо принять и воплощать идею становления, процесса профессионального самоопределения взамен идеи принятия единственного верного решения. А это значит, что придется удерживать себя от советов, даже верных и правильных, от высказывания оценок, даже освященных авторитетом "психологической науки" (имеются в виду как раз те самые данные диагностики способностей и психодиагностики вообще).

После того, как консультант для себя решил, что он хотел бы работать именно так, необходимо вместе с клиентом принять решение о том, готов ли клиент начать такую работу. Если клиент прямо и открыто не демонстрирует такой готовности (не просит помочь ему разобраться именно в этих проблемах, не называет их прямо), то такое совместное обсуждение может стать достаточно сложным и содержать немалый риск. Клиент, внутренне не готовый к такой глубинной работе и принуждаемый к ней консультантом, будет всеми силами сопротивляться попыткам вывести его на более глубокий уровень обсуждения проблем, что может привести как к потере времени, так и к разрушению контакта или отношений с клиентом. Прямое предложение обсудить с ним фундаментальные вопросы бытия – не очень подходящее (хотя и возможное) решение, так как может вызвать у клиента в лучшем случае недоумение, а в худшем – тревогу, как за себя (со мной что-то не так, если он предлагает обсуждать смысл жизни, вместо будущей профессии), так и за консультанта (с ним что-то не то), а в некоторых случаях даже агрессию. Поэтому имеет смысл учитывать даже и небольшие признаки того, что клиент способен к глубинной работе и хочет этого, и отмечать их в ходе начальной фазы вашего общения.

В первую очередь, это заинтересованность в понимании клиентом себя, которая может быть уже сформирована к моменту консультации, а может формироваться и в процессе нашего с ним общения (консультант может особо подчеркивать важность понимания и знания себя для правильного выбора профессии и вообще для жизни).

Кроме этого, существуют некоторые особенности в поведении клиента в процессе нашего разговора о выборе профессии, которые свидетельствуют о том, что он не удовлетворится советом или информацией, а хочет поговорить о чем-то более для него серьезном, но не может сказать об этом прямо. Признаки такого поведения (состояния) клиента можно охарактеризовать так:

1. Клиент нелогично сопротивляется течению разговора (т.е. сопротивление вызывает не какое-то конкретное высказывание или действие консультанта, а существует параллельно процессу):
   • Отвергает вполне обоснованное и логичное решение, предложенное консультантом, и не может объяснить почему,
   • Часто меняет свое мнение,
   • Все время предлагает обсуждать все новые и новые варианты будущей профессии,
   • Не отвечает на вопросы консультанта,
   • Не хочет сотрудничать (утверждает, что все, что говорит консультант – ерунда, что ему это все равно не понадобится и т.п.), но не уходит,
   • Задает много вопросов, не связанных с консультацией,
   • Не уходит после завершения консультации.
2. Эмоции клиента не соответствуют процессу:
   • Эмоции неадекватны обсуждаемому вопросу (например, говоря о результатах тестирования, консультант рассказывает ему, какой он способный и одаренный, а он грустит),
   • Вне связи с обсуждаемыми вопросами растет напряжение,
   • Прерывается контакт – клиент не слушает консультанта, теряет интерес к обсуждаемой проблеме.
3. Выбор клиента кажется консультанту парадоксальным – не имеющим оснований ни в ценностях, ни в склонностях, ни в психологических особенностях клиента. Например, замкнутая, необщительная, эмоционально холодная девушка, больше всего интересующаяся процессами наблюдения и исследования, собирается поступать в педагогический университет. Основная ценность работы для нее – удовольствие от самого процесса деятельности. С тем, что избранные профессия учителя и учебное заведение ей не подходят, девушка соглашается, но менять свой выбор отказывается, говоря, что она так решила и думать над этим она больше не желает (на консультацию, тем не менее, пришла!).

В подобных случаях консультанту следует, прежде всего, уяснить для себя эту парадоксальность, нелогичность, т.е. определить, в чем конкретно она состоит, а затем проанализировать ее причины и выйти с клиентом или на другое решение, или на осознание того, что выбор все-таки оправдан, но причины его лежат не на поверхности, а в области глубинных побуждений (в нашем примере это может быть очень сильное желание изменить свою личность, поставить себя в такие условия, когда, по мнению клиента, не измениться будет невозможно).

Наконец, нельзя не упомянуть о том, что для глубинной работы требуется воображение (и от клиента, и от консультанта) и некоторая способность выражать себя, свои мысли и чувства в словах или как-то по-другому. Для глубинной работы с человеком, который не привык и сильно затрудняется говорить о своих переживаниях, желаниях и планах, требуется очень прочный контакт между клиентом и консультантом, доверие и очень большое терпение, иначе результат будет скорее отрицательным и есть опасность, что будет нанесен удар по самооценке клиента (а возможно, и консультанта).

Итак, когда мы выяснили, что и клиент и консультант готовы работать над решением фундаментальных, жизнеопределяющих проблем, связанных с выбором профессии, перед нами встают более конкретные задачи, связанные, прежде всего, со снижением экзистенциальной тревоги, особенно ее иррационального компонента. Для решения этих задач, на наш взгляд, имеет смысл сделать следующее:

1. В первую очередь, необходимо обсудить эти проблемы (смысл жизни, ответственность за свою жизнь, свобода, одиночество). Обсудить – значит поговорить о них, признать их наличие, определить свое отношение к тому факту, что их приходится решать всем, к тому, что человек решает их всю жизнь, и что, так или иначе, эти решения определяют течение его жизни. Таким обсуждением достигается сразу несколько результатов:
• Клиент преодолевает смущение, которое испытывает почти каждый человек, когда говорит о серьезных, глубоких проблемах. (Необходимо помнить о том, что такое обсуждение далеко нетривиально – эта тема не относится к разряду часто обсуждаемых, и у клиентов часто нет опыта таких обсуждений),
• В процессе обсуждения консультант и клиент вырабатывают общий язык, общие термины, необходимые для того, чтобы в дальнейшем понять друг друга, т.е. выясняют, что каждый из них (конечно, в первую очередь, клиент) считает смыслом жизни, свободой, ответственностью и т.д. Здесь следует упомянуть серьезную опасность для консультанта впасть в менторский тон, уйти в заоблачные выси чистого теоретизирования, полностью оторваться от требований реальности. С другой стороны, этот разговор требует некоторой оторванности от конкретного содержания проблемы, и об этом надо предупредить клиента, хотя бы сказав: "Давайте, сейчас на некоторое время отвлечемся от выбора конкретной профессии, поговорим сейчас о том, что для вас вообще значит "быть профессионалом", хотите ли вы им быть..." и т.п.,
• Совместность в обсуждении неизбежно дает поддержку клиенту, снижает тревогу, связанную с чувством одиночества.
2. Далее нужно постараться побудить клиента определить, какая из проблем в данный момент стоит наиболее остро, какая волнует его больше всего. Возможно, с нее и нужно будет начать.
3. Вообще полезно разделить проблемы, отделить, если это возможно, одну от другой. Во многих случаях просто невозможно принять какое-то определенное решение, если одновременно думать о нескольких проблемах. Например, девочка говорит: "Я хочу работать с детьми, больше меня ничто не интересует, но в этой сфере не платят денег (в детском саду, в начальной школе), а мне некому помочь. И вообще я не знаю, получится ли у меня. Я просто не знаю, о чем думать – только начинаю представлять себя в роли воспитателя, как сразу вспоминаю, что это невозможно." Действительно, трудно увидеть дополнительные возможности материального обеспечения в этой сфере (частный детский сад, гувернерство и т.п.), если решать все три проблемы сразу – проблему смысла жизни, проблему свободы и ответственности и проблему одиночества. Выстроив их все в порядке очередности решения, поработав с ними в отдельности, можно уже продумывать решение, которое бы учитывало все проблемы в совокупности.
4. Помочь клиенту осмыслить проблемы, "прожить" их в воображении.

Проблема смысла выявляется через обсуждение таких вопросов: "Чего вы хотите от жизни, для себя?" При этом очень важно подчеркнуть, что можно и нужно выражать любые желания, не думая о цене реализации, не принимая во внимание соображения скромности, права на эти желания и т.д. Конечно, самый трудный для профконсультанта клиент – клиент, который на все эти вопросы отвечает "Не знаю". В этом случае очень продуктивно можно использовать воображаемое будущее. Попросить клиента представить себе, что прошло 10 лет, он уже получил образование и несколько лет проработал. Что же он делает? Как выглядит его рабочее место? Что о нем говорят те, для кого он работает? Что говорят его коллеги? Есть ли у него семья? Для того, чтобы помочь клиенту представить себе будущее, консультант сам должен обладать достаточным набором описаний возможного будущего и метафор (слов, отражающих суть какого-то класса явлений). Например, на вопрос "Что ты делаешь?" можно предложить клиенту для узнавания такие метафоры: заботишься, советуешь, любишь, управляешь, дирижируешь, распоряжаешься, учишь, открываешь, исследуешь, потрясаешь ... и так далее.

Проблема свободы возникает в профконсультации обычно в двух ипостасях.

В одном случае, как уже говорилось выше, человек очень сильно переживает ограничения, накладываемые самим выбором, некую фатальность, окончательность выбора профессии, лишающего его всех других возможностей. Пережить эту квази-смерть других возможностей можно, если взглянуть на выбор одной из альтернатив не как на отказ от остальных, а как на раскрытие возможностей, которые не существуют, пока выбор не сделан (невозможно стать хирургом, не выбрав сначала для себя профессию врача; невозможно, как правило, стать руководителем банка, не став финансистом; невозможно стать хранительницей очага, матерью множества детей, не выйдя замуж, и т.д.).

В другом случае, проблема свободы очень тесно связана с проблемой смысла и предстает как острое переживание несвободы, если выбор профессии ограничен внешними факторами (ограничения по болезни, по полу, по наличному уровню образования, материальные ограничения и т.д.). Острые переживания обиды, горечи и злости, депрессия и общее разочарование в жизни, которые часто возникают в этой ситуации, делают невозможным свободное, обоснованное, ответственное решение. Этим чувствам необходимо дать выход, дать клиенту возможность их выплеснуть, поделиться ими. Затем необходимо взглянуть на эти ограничения, как на ограничения способа достижения смысла жизни человека, а не как на ограничения самого смысла. Если у девочки, стремящейся разводить собак, развилась тяжелая аллергия, это не значит, что ей теперь нельзя любить животных, а значит только то, что ей нельзя реализовывать свою любовь таким образом в данный момент. Даже одно осознание этого способно существенно снизить негативные чувства и помочь начать искать другие пути реализации своих желаний.

Проблему ответственности помогает осмыслить уже упомянутый разговор о цене выбора клиента, о необходимости идти на риск траты сил и других ресурсов ради исполнения своих желаний. При этом от консультанта требуется немалое воображение и изобретательность, чтобы показать разные пути достижения одной и той же цели. Разные пути предполагают неодинаковые усилия и разную степень риска. Например, профессию дизайнера одежды можно получить в высшем учебном заведении, в техникуме (среднем специальном учебном заведении) и даже в отдельных лицеях (уровень профессионально-технического образования). Причем начальные усилия, требующиеся для поступления в учебное заведение и учебы в нем, тем ниже, чем ниже уровень учебного заведения, но тем выше риск того, что степень овладения профессией будет тоже невысокой (и часто она такой и остается). Другой пример – ссора с родителями, которые не хотят, чтобы их дочь выбрала для себя тернистую карьеру модели, и возможный разрыв отношений с ними на этой почве – очень высокая цена реализации своих желаний при очень высоком риске неудачи. Принимать такое решение безответственно – значит подвергать себя реальной опасности остаться в полном одиночестве и стать бессильной управляемой игрушкой в руках других людей или обстоятельств. Чем выше риск, тем больше нужно иметь наготове запасных вариантов и обходных путей, больше способов защиты от неблагоприятных обстоятельств. Показать клиенту существование таких путей и способов, по возможности подготовить его к их использованию – одна из задач профконсультации.

Обсуждение проблемы ответственности и связанной с ней проблемы цены принимаемого решения предполагает использование данных личностной диагностики, диагностики уровня интеллекта, способностей и т.д. Причем в данном случае они нужны не для формулирования экспертного заключения, а для того, чтобы обратить внимание клиента на те специфические именно для него сложности, с которыми ему придется столкнуться в процессе профессионального самоопределения.

Проблему одиночества стоит скорее не "проживать", а учиться "принимать" в принципе и "регулировать" на практике. Имеется в виду, что в какой-то мере человек одинок всегда, в силу своей "отдельности" и уникальности. При этом разные люди по-разному переживают эту проблему – кто-то достаточно легко, а кто-то, очень страдая от одиночества. Поэтому при планировании своей жизни необходимо учитывать свою устойчивость к переживанию чувства одиночества, способность справляться с ним самостоятельно, умения и готовность преодолевать это чувство, разделяя его с другими. Необходимо реально оценивать те возможности преодоления чувства одиночества, которые предоставляют нам избранная профессия и, в частности, условия получения образования. При этом иногда необходимо жертвовать быстротой или качеством профессиональной подготовки ради решения проблемы одиночества.

Можно, например, перейти в специализированную школу вместе с близким другом, ориентируясь не на специализацию, а на друга, если в данный момент клиент чувствует, что потерять друга для него значительно тяжелее, чем вынести дополнительную нагрузку из-за специализированных предметов. Иногда стоит, наоборот, задержать начало профессионального обучения для того, чтобы дать личности время для приобретения коммуникативных навыков или для того, чтобы свыкнуться с мыслью о будущем временном одиночестве в другом коллективе и т.д.

Но больше всего для облегчения тревоги клиента, связанной с одиночеством, мы делаем, когда вместе с ним работаем над его проблемой, когда поддерживаем его в этой работе, когда разделяем с ним его представление о смысле жизни, находим свободу среди ограничений, исследуем проблему ответственности, – то есть когда вместе с ним погружены в его субъективный мир.

В процессе работы над всеми этими проблемами мы создаем условия для того, чтобы клиент, получив, естественно, от консультанта необходимую информацию, мог принять решение о выборе профессии самостоятельно.

Хотелось бы подчеркнуть, что предложенное направление работы (а точнее, его краткий эскиз) никак не отменяет традиционных методов профориентационного консультирования. Речь идет скорее о приоритетах, о том, что и каким образом делать в первую очередь, что считать основной задачей, а что второстепенной, на что имеет смысл обращать внимание и т.п.

И все же расстановка приоритетов – это очень важно. Мне кажется, что профориентационное консультирование, понимаемое таким образом, перестает быть неинтересным, не важным и непсихологичным занятием. Наоборот, оно представляется сложной, захватывающей деятельностью, предметом которой является сама суть, "экзистенция" человека, способ его бытия в мире. Что может быть более почетно для психолога, чем помочь человеку разобраться в самих основах своего бытия, в самых фундаментальных проблемах своей жизни?! Правда, такая работа требует не только большего количества времени, но и существенной затраты сил и даже специального дополнительного обучения. Работы вообще может прибавиться, так как смотря на старшеклассников своей школы с этой точки зрения, мы, возможно увидим, что в профориентационном консультировании нуждается значительно больше народу, чем нам казалось раньше. Мало того, обнаружится, что многие подростки нуждаются в такой консультации не один раз, а, к примеру, дважды – в 8-9-м классе и в 10-11-м, а кому-то понадобится обращаться к этому процессу длительное время.

Что ж, даже просто с точки зрения здравого смысла, с фундаментальными проблемами нельзя работать между делом и "по-быстрому".

Но, мне кажется, затраты окупаются – хотя бы тем, что бессмысленная и скучная прежде деятельность приобретает смысл и становится интересной. Есть популярный психологический лозунг "Позаботьтесь о себе!" – на мой взгляд, работать в профориентации с глубинными проблемами человеческого бытия – для психолога и значит заботиться не только о клиенте, но и о себе, что полезно не только с точки зрения психологической науки, но и с точки зрения здравого смысла.

 Мария Роальдовна Миронова, 2015 г.