Пробую в который раз подружиться с Карлом Роджерсом, читая его монографию. И параллельно думаю о том, из какого переживания я, в первую очередь, работаю, как психотерапевт.
Один мой коллега поделился, что он - из интереса, ему очень любопытно, как и что у собеседника устроено, ему хочется это исследовать, докопаться до всякого. В себе я тоже замечаю такого рода топливо, и частенько именно на нем и еду, но оно точно не основное. Я это определяю, например, таким мысленным экспериментом: останется ли в моей работе смысл и удовольствие, если в ней не будет почти никакого места интересу. И отвечаю – останется. Что тогда побуждает меня сближаться с человеком в формате терапии?
Может, стремление к власти? Желание повлиять, причинить пользу? Быть значимым? Пожалуй, не без этого. Но опять же, точно не основное. И вообще, есть куча других деятельностей, позволяющих удовлетворить это стремление гораздо в большем объеме, гораздо меньшей ценой и открыто.
Может, я стремлюсь быть любимым? Чтобы симпатизировали, восхищались, были благодарны, ценили...? Тоже да. И опять – не лучший способ. Чаще всего терапевта клиент и не опознает в должной мере, как личность. Трудно это "признание" натянуть на себя, когда ты, во многом, поле для проекций или, по крайней мере, находишься в роли второго плана, когда клиент – главный герой терапии. Так что даже можно сказать, наоборот, это фактор риска в нашей профессии. И если у тебя дефицит любви и признания, работать труднее, есть соблазн впасть в эксплуатацию клиента и тому подобное.
Прихожу к мысли, что моим основным переживанием, благодаря которому и во многом ради которого я работаю, это нежность. Я сентиментальный человек, научившийся это скрывать от окружающих в повседневном общении. Больше всего я дорожу моментами в терапии, когда кто-то из ее участников проявляет свою уязвимость, говорит или делает что-то такое неприкрытое, живое, подлинное. И часто – это что-то неуловимо трепетное. Искреннее признание партнеру в чем-то, принятие какой-то части себя самого, человек вдруг перестает бежать от себя, соединяется с собой, и говорит с тобой из своей сердцевины...
Нашел такую цитату у Эриха Фромма: «Понятие «нежность» многогранно. Это и любовь, и уважение, и понимание. Нежность — это что-то отличающееся от сексуальности, голода и жажды. С точки зрения психологии, такие чувства, как сексуальность, голод и жажда, характеризуются самоуправляемой динамикой; их интенсивность возрастает до тех пор, пока не достигает кульминационного момента удовлетворения желаний, которые после этого исчезают на некоторое время. Нежность же относится к другому типу желаний и порывов. Нежность не существует сама по себе, у нее нет цели, нет и кульминационных моментов и мгновенного конца. Она находит своё удовлетворение в самом действии, в радости быть преисполненным любви, ласковым и нежным, серьезно воспринимать другого человека, уважать его и делать счастливым».
Откликается идея, что нежность не исчезает в момент кульминации, она живёт, происходит ещё какое-то время, пока не перекрывается чем-то иным, каким-то возникшим поверх неё актуальным дефицитом, готовая появиться вновь, в любой момент, когда ты будешь готов с ней повидаться.
Александр Загонов, 2024 г.
