Авторский спуск в метро. Апрель 2017

Вообще-то поездка в метро — дело вполне обычное, можно сказать, обыденное. Стереотипное. Каждый день мы спускаемся в метро и едем, куда нам надо. Рассчитываем время, в метро оно легко рассчитывается. Выбираем вагон, ищем место, чтобы встать или сесть. Все делаем привычно, почти автоматически. Метро — надежный вид транспорта. Поезда изо дня в день едут по маршруту от станции к станции с заданным промежутком времени между ними. Очень редко поезд вдруг встает в туннеле на несколько минут. Тогда мы отрываемся от телефонов, книг и музыки, напряженно замираем, ждем возобновления движения и злимся на машиниста, который ничего не объясняет. А бывает так, что на станции мы ждём поезд на несколько минут дольше обычного. Ощущая нарушение привычного порядка, мы нервничаем, подходим к краю платформы, беспокойно вытягиваем шею, пытаясь заглянуть в туннель. В эти моменты мы сталкиваемся с неопределенностью в чистом виде и это очень неприятная встреча. Сразу вспоминается, что вокруг замкнутое пространство, а над нами огромная толща земли и воды. Но поезд, остановившийся в туннеле, трогается, опоздавший поезд, наконец, приходит и мы успокаиваемся. Метро снова становится надежным, а поездка в нем — привычным, бездумным, почти автоматическим действием.

Так вот, вечером 4 апреля 2017 года я шла на станцию метро Технологический институт, чтобы поехать домой на Академическую. Я часто хожу пешком от Московских ворот до Техноложки, чтобы прогуляться, но в тот день я просто оттягивала момент, когда надо было спуститься в метро. Мне было страшно. Вчера случился теракт, погибли и пострадали люди, сегодня на работу я ехала на машине два с лишним часа, потому что метро утром было закрыто. Метро перестало быть надежным и предсказуемым. Спуск в метро перестал быть привычным бездумным действием. Теперь на него надо было решиться.

Сейчас, идя по улице к метро, я всем сердцем ощущаю, что безопасность в метро — иллюзия. А еще понимаю, что это место, куда специально стремятся те, кто хочет погубить побольше жизней. Ведь людей в метро много, они составляют толпу, и вдобавок к взрыву может случиться паника, которая сама по себе страшнее взрыва. В этот раз паники не было, и я горжусь своими земляками, но в следующий раз так может и не свезти.

Короче — очень страшно. Все страхи понятны, все оправданны. Все перебираются и кружатся в голове, пока я иду по Московскому проспекту. Я не могу отмахнуться от своего страха — мои опасения вполне рациональны и обоснованы. Я не могу успокоить себя утверждениями типа "Снаряд два раза в одну воронку не попадает", потому что знаю — это не так. Я знаю, что теракты неслучайны, что они тщательно планируются. Сегодня я не могу игнорировать опасность, которой я подвергаю себя, спускаясь в метро . И мне надо что-то решить.

Я не хочу отказываться от поездок в метро — в нашем городе это означает перестройку всего образа жизни. Придется все время помнить о страхе, специально планировать поездки поверху, платить за транспорт и тратить времени на дорогу на пару порядков больше. Не хочу гробить такой кусок жизни на избегание страха! И не бояться не могу. Значит, придется спускаться в метро с полным осознанием того, что я делаю, и чем мне это может грозить.

Очень страшно. А надо спуститься именно сегодня, потому что завтра будет еще страшнее, я точно знаю. Звоню подруге, иду по Московскому и разговариваю с ней, сначала рассказываю, как мне страшно, а потом мы просто болтаем. Так легче. Подхожу к Техноложке, вижу горы цветов и свечи. Цветы красные, свечи горят в темноте, придавая всему какую-то странную достоверность. Это точно было. Здесь.

Я подхожу к стоящим вокруг цветов людям. Их много и это неприятно царапает внутри — любая толпа сейчас кажется опасной. Я заставляю себя встать рядом с людьми. Недолго стою и, как все, смотрю на горящие свечи. А потом разворачиваюсь и, как могу быстро, поднимаюсь по ступенькам в вестибюль. Он пустой и гулкий, пассажиров почти нет. Видимо, страшно ехать не только мне. Я даже слегка горжусь своей решимостью. Это помогает идти дальше. Охранников стало больше, они внимательно разглядывают входящих. Они не выглядят испуганными или злыми, даже напряженными не выглядят. Только собранными и деловыми. Это успокаивает. Стараясь не раздумывать и не замедлять шага, подхожу к эскалатору и, наконец, все же спускаюсь в метро.

Я знаю, что это опасно. Я смирилась с этим. Это мой выбор. Я готова довериться людям, отвечающим за безопасность в метро. Но за последствия моего выбора отвечаю только я. Теперь я всем своим существом ощущаю, что понятия не имею о том, что ждет меня в метро. Сейчас я готова рисковать осознанно, потому что хочу жить, как прежде, тратя на дорогу не больше времени и не больше денег, чем раньше.

Внизу на станции тоже горы цветов. Записки. Это точно было. Здесь люди умирали, кричали, спасали друг друга. Это было и это может быть еще. Я сажусь в поезд и еду домой.

Прошло уже 4 недели (всего 4 недели!), я езжу в метро каждый день. Почти каждый день теперь закрывают станции, метро перестало быть таким надежным и предсказуемым транспортом, но альтернативы ему все равно нет. Я езжу каждый день, но мои поездки все еще не стали опять привычными, обыденными. Я делаю все то же, что делала раньше — спускаюсь, выбираю вагон, ищу себе место, но хотя бы раз за поездку вспоминаю, что сознательно подвергаю себя опасности, что это мой выбор, что только я отвечаю за последствия.

Самое забавное, что страха от этого меньше. А если происходит задержка поезда, закрывается станция, останавливается в туннеле поезд, то паники не случается. Нужно только легкое усилие, чтобы вспомнить — это мой выбор.

 Мария Роальдовна Миронова, 2017 г.