Данные тезисы следует воспринимать с условием, что я – человек их написавший и создавший устное выступление, обладаю своими уникальными личностными особенностями и, конечно, понимаю, что у читателей и слушателей могут быть другие ощущения и мысли, так как они другие люди. Но разница восприятий, как правило, порождает интересные вопросы.
Сперва хочу обратить внимание на оттенок слов «принудительная» и «вынужденная». Лично у меня принуждение ассоциируется с давлением извне, а вынужденность с давлением изнутри – когда осознаешь, что очень ограничен и ничего не попишешь.
На мой взгляд, принудительность нашей отдельности друг от друга выражается в постоянной опосредованности коммуникации социальными сетями и мессенджерами. Яркими примерами такой отдельности могут служить расставания «по смс-ке», не отвеченные месяцами сообщения, отсутствие возможности установить физический контакт с собеседником, услышать его голос и понаблюдать за мимикой, в результате чего теряется огромный пласт информации – если мы говорим о переписке, но и онлайн видео звонок тоже ограничивает наше восприятие.
Также в социальных сетях на мой взгляд невозможно полноценно разделить чувства и эмоции с другими людьми, что порой приводит к возникновению новых обид, например, в ответ на то, что реакция была не той, которую ожидал автор или не была проявлена вовсе.
Также периодически можно отметить снижение потребности в частоте контактов вне сетей в связи с тем, что человек много рассказывает о своей жизни в аккаунте. Одним из комментариев, слышанных мною в обыденной жизни подтверждающих эту гипотезу, является фраза «посмотрела ваши сториз и можно в принципе не звонить, узнала, что нового происходит».
В социальных сетях очень легко оскорбить чьё-то достоинство, не встретив никаких значительных последствий, что тоже ведет к ощущению изоляции – невозможности прояснить ситуацию.
Вынужденность связанности проявляется в таком явлении как цифровой стресс – нам могут написать в любое время суток, если мы пропустили какое-то важное сообщение это может плохо сказаться на контакте с тем или иным человеком или на результатах работы.
Также интересен всё тот же пример с оскорблениями в интернете – мы вынуждены чувствовать связь (в связи с возникающей обидой) с кем-то, с кем предпочли бы ее не чувствовать, и разобраться в этом бывает сложно.
В социальных сетях мы оказываемся в одном поле с очень разными людьми (разного возраста, статуса, верований и так далее). Почему это важно отметить? Потому что наша самооценка формируется на основе сравнения себя с другими условно равными людьми и некоторые нарушения в формировании самооценки происходят как раз тогда, когда мы по какой-то причине начинаем сравнивать себя с неравными, или не в свою пользу.
Коммуникация в социальных сетях создаёт ряд парадоксов. С одной стороны, общение в мессенджере и представленность человека в аккаунтах разных сетей создают ощущение прозрачности: например, мы можем видеть, что человек изменил сообщение после отправки или, что он сейчас набирает текст. Некоторые люди, зарабатывающие на блогах, снимают почти каждый свой шаг и выкладывают в сеть. Кто-то с детства вынужден мелькать в подобном блоге так называемой «инстамамы», например. Однако, какой процент фасадности в том, что мы видим? Это до конца никогда не ясно. Что человек утаил, что приукрасил, где наоборот «поскромничал».
Как бы мы не стремились развернуть свою субъектность, предъявляясь в социальных сетях – мы автоматически становимся объектами (что сталкивает нас с данностью «возможность действовать или не действовать»). Это происходит хотя бы потому, что наши чувства и мысли опосредуются инструментами и воспринимаются как цифровой материал в первую очередь. Сюда же следует отнести такой феномен как «лайки», которые скорее являются инструментом оценки, а не выражения комплекса разнообразных чувств в ответ на действия другого человека, а оценка — это всегда объективация.
С развитием социальных сетей появляются и усложняются неписанные, но зато хорошо регулируемые такими инструментами как лайки и количество просмотров правила формирования контента. И легче всего отметить это изменение в сфере отношений на том, как мы стали относиться к своей и чужой телесности. В интернете невозможно воспринимать объёмно и в динамике телесность человека, даже если мы смотрим видео, в итоге мы ориентируемся на дрейфующие нормы красоты статичных и плоских изображений, обработанных специальными фильтрами – это обязательно искажает представления о телесности.
В социальной сети мы предъявляем то, что думаем или хотим думать о себе, а воспринимают это через призму своих проекций другие пользователи. В итоге не всегда можно четко определить кто я в этом пространстве и как меня видят другие, что неизбежно оказывает влияние на наше самоотношение и на качество контакта между людьми. Зачастую он в интернет-пространстве довольно иллюзорный.
В целом сама по себе процедура фиксации моментов своей жизни через социальные сети это особые отношения с данностью конечности – как минимум это свидетельствует о напряжении в этой сфере. Мы таким образом как бы бодаемся с фактом конечности всего, что существует. Об этом бодании может свидетельствовать и условность границ в социальных сетях, их очень сложно определить и почувствовать.
И напоследок я предлагаю задуматься о том, каким образом вы делаете выбор, когда находитесь в интернет-пространстве? В качестве примера приведу несколько ситуаций: как я выбираю, что смотреть и как долго; как я выбираю отвечать ли на сообщение и насколько развернуто, как скоро; каким образом я принимаю решение какой контент выложить в сеть. Возможно вы найдёте какие-то интересные парадоксы во взаимодействии с данностью «возможность выбора», связанные с активным использованием интернет-коммуникаций.
Т. Михайлова, 2024 г.
